Египетское Братство и тунисская "Ан-Нахда": история двух процессов
Правительство исламистов в Тунисе достигло примирения и всеобщего политического урегулирования посредством принятия конституции; египетские коллеги применяли запретительные и суровые меры. Опыт демократических преобразований в этих двух странах сильно отличается. О причинах этого говорится в нижеследующей статье.
После почти двух лет переговоров и споров, тунисцы, первыми совершившие революцию (имеются в виду события Арабской весны, начавшиеся именно в Тунисе, - ред.), приняли конституцию, состоящую из 149 статей. Национальная Конституционная Ассамблея, после многочисленных встреч и консультаций с представителями народа, властей, международного сообщества, проголосовала за эту конституцию более чем 92% голосов.
Также, тунисцы смогли сформировать независимое, беспристрастное и приемлемое для всех политических сил правительство технократов, которому предстоит управлять страной до окончания переходного периода. Независимая от правительства Высшая Избирательная Комиссия будет отвечать за парламентские и президентские выборы. Большинство тунисцев, которые принимали участие в этом процессе рождения второй республики, рассматривают это как успех.
Эти замечательные политические достижения привлекли внимание аналитиков и наблюдателей всего мира, им удалось произвести сравнительный анализ процессов в Египте и Тунисе, проанализировать как два народа двигались к достижению поставленных революцией целей в переходной период. Эти два революционных народа столкнулись со многими трудностями на пути разработки переходных мер, обеспечения стабильности и построения демократического политического режима.
Те, кто следит за развитием процессов в Тунисе и Египте и размышляет над ними, могут увидеть много фундаментальных различий между ними.
Роль армии
Различные факторы, по сравнению с Тунисом, усилили роль армии в Египте, это подготовило почву для возрастания ее политического влияния. Это обстоятельство сделало армию компонентом политического уравнения.
Со времени основания египетского государства в древности, со времени насаждения Мухаммедом Али-пашой в 1805 году зачатков современного государства, со времени июльской революции 1952 года и до январской революции 2011 года и того, что было после нее, политическое взаимодействие и развитие Египта, само существование государства (а также выживание и стабильность политического режима) сильно связаны с силой, компетентностью и добропорядочностью египетской армии.
Региональные особенности и заключение Египтом всеобъемлющего мирного договора с Израилем после его участия в арабо-израильском конфликте привели к такому положению дел. Египет - это арабская страна, которая граничит с Израилем, находится рядом с зоной конфликта, такое обстоятельство привело к увеличению роли армии в политической жизни страны, равно как и во всех остальных сферах жизни. Военная сила Египта, тот факт, что он является самой населенной арабской страной, представляет собой важнейший фактор войны и мира, после ожесточенных сражений заключил мир с Израилем, - все это усилило политическую роль египетской армии.
С другой стороны, разрозненность и слабость гражданских политиков привела к тому, что они утратили общественное доверие, необходимое для осуществления влияния на управление внутренними и внешними делами страны (особенно в виду сочетания внутреннего кризиса с серьезными и довлеющими внешними вызовами). Это освободило пространство для увеличения политической роли египетской армии. Кроме того, эта слабость, как политиков, так и гражданского общества, отсутствие успехов гражданских политиков в управлении страной, или, говоря другими словами, неспособность этих политиков достичь консенсуса и компромисса, подняли значение роли командиров, которые выступили в виде избавителей от всего этого.
Политические партии и гражданские политические организации замкнулись в себе, но параллельно с этим происходил процесс политизации военных и приобретения ими профессиональных политических навыков, этот процесс был поддержан некоторыми политиками. Эта история становления двух параллельных политических ветвей требовала особых условий для своего осуществления, а по причине непрекращающихся ссор и политических споров между гражданскими политиками, разные страны не раз теряли свои исторические достижения.
Древняя, новая и современная история Египта полна ярких примеров в этом отношении: можно вспомнить выступление в начале 1880-х годов выступление Ораби-паши и группы офицеров, выступление организации "Свободных офицеров" в начале 1950-х годов, под предводительством их бессменного лидера Гамаля Абдель Насера, которое имеет определенное сходство с тем, как сокрушил правящий режим маршал Абдель-Фаттах ас-Сиси. С этой точки зрения, многие, в настоящее время, связывают выход Египта из темного тоннеля с фигурой ас-Сиси.
Тунисская армия находилась в обратной пропорции, хотя главная роль в свержении режима Зейнульабидина Бен Али в ходе январской революции 2011 года принадлежит народу, успех, в некоторой степени, был обусловлен и тем, что армия в Тунисе не играла сколько-нибудь значительной политической роли на протяжении долгого времени.
Поскольку Тунис находится в стороне от израильской геополитики и не является государством, с которым у Израиля открыто враждебные отношения, президент Бен Али, за годы своего правления, занимался укреплением спецслужб и полиции, а не армии. Политическая роль армии начала уменьшаться после смерти президента Хабиба Бургибы и прихода к власти Бен Али. Бен Али, который до вступления на должность президента занимал должность министра внутренних дел, еще тогда начал увеличивать влияние и политический вес органов безопасности. Такое положение армии во время правления Бен Али обусловило то, что она осталась в стороне от политических баталий во время и после его свержения.
Египетские гражданские политики, Братья-мусульмане, не могли конкурировать с режимом демократическим путем (имеется в виду, что режим не позволял им этого делать, - ред.), в последствии, они не смогли переиграть армию и удержать ее от вмешательства, - правильность такого подхода (к рассмотрению проблемы) может быть подтверждена. В Тунисе общественные требования такого рода были довольно слабыми. Исламисты и светские силы, вместо того, чтобы призывать армию ко вмешательству, прибегли к переговорам и диалогу.
Адекватность гражданских политиков
Несмотря на относительно небольшие размеры и незначительное влияние Туниса по сравнению с Египтом, уровень образования населения, политическая осведомленность граждан, а также наличие ряда либеральных, светских и левых политических сил и интеллектуалов представляют собой очень важную отличительную черту этой страны.
С начала революции в январе 2011 года и на протяжении последующих нескольких месяцев, на первый план вышла поляризация между исламистами и светскими силами в Тунисе. Это породило политический кризис и кризис в сфере безопасности. Победителем выборов, состоявшихся в октябре 2011 года, стало исламистское движение "Ан-Нахда", начались трения между новым большинством и старыми партиями. Тем не менее, эта поляризация, грозившая взорвать ситуацию, не привела к становлению военно-полицейского режима, в ходе конструктивного диалога удалось достичь почти полного согласия между всеми группами относительно текста новой конституции. Конституция была принята более чем 92% голосов.
Египетские коллеги, в отличие от тунисских либеральных и левых сил, выступили категорически против исламистов и призывали армию ко вмешательству в политику. Что касается "Ан-Нахды", то это движение не пожелало оказаться затиснутым в углу и прибегать к насилию и конфронтации, вместо такого сценария, оно предпочло диалог и отстаивание своей позиции демократическими методами.
В конечном счете, движение подтвердило на деле свою приверженность принципам демократии и гражданского государства. Более того, "Ан-Нахда" выступила против крайних джихадистов-салафитов и взяла на себя задачу их разоблачения.
За два года переговоров и продвижения диалога при помощи посредников, исламистское движение "Ан-Нахда" и разнородные светские политические силы, государственные деятели и оппозиционные политики, не колеблясь предлагали независимые взаимные уступки и проекты. В такой ситуации, те, кто желал свержения режима "Ан-Нахды", и умеренные светские силы были вынуждены прийти к пониманию. В конечном счете, появившиеся по образцу египетских оппозиционных организаций "Фронт спасения" и "Тамарруд", которые начали масштабную кампанию 30 июня 2013 года, их тунисские аналоги канули в лету.
В противоположность этому, в Египте начатые режимом в начале июля перманентные политические чистки проявили слабость гражданских политиков, - либеральных и левых, - по сравнению с политическим весом военных. Такая слабость политических партий и общественных организаций связана с шаткостью политических центров и институций.
В виду этих травматических обстоятельств, большая часть египтян связала свои ожидания успешного перехода к демократии с армией, надеясь, что она сможет руководить этим процессом.
Гибкость исламистов
В отличие от Братьев-мусульман, тунисская "Ан-Нахда" проявила завидную гибкость в ходе переговоров. Несмотря на то, что в результате состоявшихся в октябре 2011 года выборов она получила большинство "легитимным способом", "Ан-Нахда" не стала провоцировать другие политические партии, не стала монополизировать власть и не стала наследовать пример деспотического режима, меняя внешние проявления, но сохраняя суть. Партия сотрудничала с другими силами, особенно с такими, как "Нида Тунис" и "Народный Фронт". "Ан-Нахда" и две другие, светские, партии, которые заняли второе и третье места на выборах в законодательное собрание, сформировали коалиционное правительство, образовав коалицию исламистов, либералов и левых.
После ратификации новой конституции, лидер движения "Ан-Нахда" Рашид Ганнуши подчеркнул, что после проведения выборов переходной период в Тунисе завершится успешно, и роль коалиционного правительства в этом велика.
По причине уступки "Ан-Нахды" в виде отказа от объявления в конституции Шариата "источником законодательства", против нее выступили группы салафитов, исламистская партия "Хизб ат-Тахрир" и "Движение за Идентичность"; несмотря на это, Ганнуши согласился с тем, чтобы первая глава новой конституции была такой же, как и в конституции 1959 года. Эти группы обвиняют "Ан-Нахду" в том, что она отошла от принципа исламского правления и от исламской идеологии, поскольку согласилась с тем, что в конституции не закреплены исламские принципы.
Новая конституция, чтобы устранить смуту, гласит: "Тунис - это независимое государство, его религия - Ислам, язык - арабский, режим - республиканский". Сторонники исламского государства, призывающие ко введению Шариата в стране, расходятся во мнениях между собой, а призывы ко введению шариатских телесных наказаний и судопроизводства сбивают с толку большинство политиков.
В этом контексте, привлекает внимание различие в отношениях между тунисской "Ан-Нахдой" и египетским Братством к другим группам политических исламистов, особенно к салафитам и радикальным джихадистам. Эти группы начали соперничать с "Ан-Нахдой" и Братством за лидерство в течении политического исламизма. В отличие от "Ан-Нахды", режим египетского Братства пошел на нападки на светских политических активистов, закрывая глаза на злоупотребления исламистов-радикалов, что очернило исламистов (в глазах общественности), тогда как "Ан-Нахда" начала бескомпромиссную войну с радикальными группировками джихадистов-салафитов, с привлечением армии.
Исходя из вышеизложенного, видно как различается инструментарий, примененный "Ан-Нахдой" и египетским Братством. Движение "Ан-Нахда" является неотъемлемой частью политической жизни страны, главным действующим лицом в демократических преобразованиях в Тунисе и в процессе успешного завершения революции, тогда как египетские Братья-мусульмане впервые в истории взяли в свои руки государственную власть в Египте и заняли лидирующее положение в обществе и находясь на таких позициях они вступили в прямой конфликт с египетским обществом, совершив политическое и организационное самоубийство. Они утратили статус угнетаемых, которым обладали на протяжении всей своей истории, и спустя короткое время им было предписано покинуть политическую арену (имеется в виду постановление нынешних властей о запрете деятельности Братства, - ред.).
Влияние иностранного фактора
Египет занимает важное географическое положение, имеет важное региональное и международное значение, это обусловило пристальное внимание к революции в Египте, несмотря на волны различных заявлений, открытого иностранного вмешательства в Египте не произошло. Однако, идет ли речь о необходимости завершения революции, или о смене ориентации, или о срыве революции, или о том, чтобы поставить какую-то партию на колени, - в каждом случае было закачаны огромные суммы денег и составлено множество тайных замыслов!
Геополитическое положение Туниса таково, что он находится вдали от арабских стран Персидского залива и их соседей (Ирана, Турции, Израиля), вдали от тамошних зон конфликта, с точки зрения регионального и международного значения Тунис имеет довольно скромный вес, поэтому он подвергается значительно меньшему вредоносному влиянию внешних факторов.
Тунисские аналитики и политологи говорили о внешних факторах, о необходимости мирного завершения политического перехода в Тунисе путем диалога и взаимопонимания и настаивали на этом, что сыграло свою роль; послы иностранных государств, в частности западных, подчеркивали необходимость взаимных уступок со стороны партий, участвующих в выработке новой конституции, и всячески приветствовали эти уступки, когда они происходили, это также, несомненно, возымело положительный эффект. Кроме того, они призывали коалиционное правительство, Тройку, под предводительством "Ан-Нахды" уйти в отставку после достижения компромисса, чтобы снять напряженность.
На фоне всего произошедшего, продвижение Туниса к демократии квалифицируется Вашингтоном, Европейским Союзом и рядом других стран как "образцовая модель действий". Теперь же, Тунис нуждается в получении срочной и необходимой экономической поддержке со стороны этих государств.
Башир Абдул-Фаттах
(Башир Абдул-Фаттах является сотрудником Центра Стратегических Исследований "Аль-Ахрам", специализируется на странах Азии, также является выпускающим редактором журнала "Демократия", который издается этим центром).
Взгляды, изложенные в этой статье, являются взглядами автора и не обязательно отображают редакционную политику " Aljazeera Türk".
