Если Тунис падет, в арабском мире умрет демократия
В то время как «арабская весна» застала врасплох почти всех (не верьте никому, кто говорит иначе), нынешний кризис Туниса, был вполне ожидаемым.
В конце концов, с тех пор, как «арабская весна» разразилась и свергнула диктатуры, существовавшие четыре десятилетия назад, и пригрозила обойтись без еще одного, контрреволюционные силы оказали ей ожесточенное сопротивление, в первую очередь организованное Объединенными Арабскими Эмиратами, Саудовской Аравией и другими странами деспотические режимы, молчаливо поддерживаемые Западом.
Тунис был колыбелью «арабской весны», где началась серия устойчивых протестов, призывающих к более активному участию в политической жизни и расширению экономических возможностей, которые некоторым образом сохраняются и по сей день.
В то время как Тунис породил арабскую весну, если президент Кайс Сайед свергнет демократию, Тунис также станет ее могилой.
Надежда превратилась в отчаяние
14 января 2011 года почти 24-летний диктатор Туниса Зин эль-Абидин Бен Али бежал в Саудовскую Аравию и стал первым тираном, который пал, как казалось, неудержимой волной арабского гнева на своих коррумпированных, жестоких и деспотических правителей. Вскоре за ним последовали Хосни Мубарак из Египта, Муаммар Каддафи из Ливии и Али Абдулла Салех из Йемена.
То, что мы увидели, было беспрецедентным. Все предыдущие попытки восстания были жестоко подавлены, и отец Асада, как известно, убил тысячи людей в Хаме в 1982 году среди других кровавых расправ, учиненных другими арабскими диктатурами.
Все были полны надежды. Возникли серьезные проблемы, включая хаотические демонстрации и контрдемонстрации, длительные парламентские дискуссии о пересмотре тиранических конституций, а также экономическую и политическую нестабильность, ведущую к небезопасности и усилению вооруженных группировок по всему региону.
Однако, несмотря на беспорядок, выборы в конечном итоге были проведены в несколько законодательных собраний региона, и многие полагали, что времена укоренившихся деспотов, передававших власть своим сыновьям в монархиях, переодетых республиками, давно позади.
К сожалению, этого не должно было быть.
Египет первым погрузился во тьму диктатуры после того, как генерал Абдель Фаттах Сиси предал своего главнокомандующего и сверг первое и единственное демократически избранное правительство президента Мохамеда Морси в 2013 году в результате кровавого путча, унесшего тысячи жизней.
В Йемене сочетание вмешательства Ирана и саудовской паранойи привело к одной из самых страшных гуманитарных катастроф в мире. У ливийцев дела шли немного лучше: страна фактически раскололась на две части из-за конкурирующих парламентов, а поддерживаемая ООН администрация почти падала, если бы не своевременное и чрезвычайно успешное вмешательство Турции в 2020 году, которое вынудило военачальника Халифу Хафтара бежать обратно в восточную половину страны. страна.
Единственная относительно стабильная история успеха «арабской весны» — это место, где все началось — Тунис. Однако даже там страна пережила годы нестабильности, вызванной слабыми правительствами и соглашениями о разделении власти, при этом консервативно-демократическая (а не исламистская) партия Эннахда не решалась повторить египетский опыт и поэтому согласилась с несколькими коалиционными правительствами.
Однако все это сейчас находится под большим риском разрушения из-за действий президента Сайеда, который решил отказаться от урны для голосования как единственного законного способа передачи власти и решил приостановить работу парламента и объявить себе чрезвычайные полномочия.
Это модель, которую арабский мир видел снова и снова, и все арабы знают, что эти «чрезвычайные ситуации» никогда не заканчиваются, удерживая нового диктатора во главе того, что осталось от их государства.
