Терапия животными для иракских детей
8-летняя Хива радуется, когда гладит птиц и щенков, принесенных группой добровольцев в лагерь Куштапа в Ираке.
«Мы уже друзья. Я пою с птицами всё время», — рассказала девочка «Аль-Джазире».
В лагере Куштапа для перемещенных иракцев и сирийцев десятки детей в возрасте от 3 до 18 лет принимают участие в программе терапии животными. Дети играют с собаками, птицами и даже с шимпанзе.
Программа запущена небольшой группой добровольцев во главе с ветераном американской армии Джереми Джонсом (Jeremiah Jones). 20 лет назад Джонс уволился из армии США и в прошлом году решил присоединиться к курдским силам, борющимся против «Исламского государства». Он вернулся в свой родной штат Монтана в 2015 году после нескольких месяцев борьбы, но в июне этого года приехал обратно, чтобы помочь христианской милиции Двекх Навша в Северном Ираке.
«Психологическая травма тысяч детей, бегущих из зоны конфликта возле Дахука, поразила меня. Я хотел выяснить, как лучше всего помочь им», — сказал Джонс, отметив, что он слышал об успешном использовании животной терапии для решения целого ряда проблем психического здоровья, и захотел попробовать.
«Дети были очень беспомощны, я думал о них, как о собственных. Они, безусловно, нуждаются в помощи», — сказал он.
Продолжающаяся война против ИГИЛ в Ираке и Сирии создала кризис беженцев^ миллионы людей вынуждены покинуть свои дома, десятки тысяч иракцев, перемещенных лиц и беженцев из соседней Сирии устремились в лагеря курдского региона Ирака, почти половина из них моложе 18 лет.
Сулайман Тамир (Sulaiman Tameer), доброволец программы лечения животными в лагере Куштапа, говорит, что она принесла пострадавшим детям небольшое облегчение:
«Дети являются жертвами войны, и лучший способ помочь — это излечить их психологически, что помогают делать животные. Это показали различные исследования».
«Когда я впервые приехал в лагерь, чтобы узнать о жизни этих детей, большинство из них выглядели опустошенными и безнадежными, — продолжил Сулайман. — Но когда мы начали обучать их рисовать животных и поручили им птиц, дети вдохновились. У них было, о чем подумать, кроме своих нынешних условий жизни».
Эми Бим (Amy Beam), сотрудник курдской организации, которая помогла освободить езидов из плена ИГИЛ, говорит, что большинство детей, которых она видела, сталкивались с ужасными вещами: ИГИЛ убивало их семьи, обучало как террористов-смертников и использовало их в качестве живых щитов во время воздушных ударов.
«Дети, которым удалось бежать, и те, кого удалось освободить, стали свидетелями убийств, обезглавливаний и пыток. Мы должны помочь им и защитить», — сказала Эми.
Сирийские дети-беженцы также подвержены проблемам с психическим здоровьем: 80% из них видели смерть в семье, каждый третий пострадал физически. У многих уже проявились симптомы посттравматического стрессового расстройства.
Тамир предупредил, что если ситуация не изменится, поколение детей будет расти с необратимыми психологическими травмами.
В то же время в лагере Куштапа Джонс и его небольшая команда добровольцев будет продолжать свою работу.
