Сомали: Забытая история
Фильм «Современная история Сомали» — это история о независимости, процветании и демократии в 1960-е годы, военной диктатуре 1970-х и 1980-хгодов с последующим упадком, гражданской войной и хаосом.
Сомали получил независимость от Великобритании и Италии в 1960 году, тогда же прошли свободные и справедливые выборы и с 1960 по 1969 год страной правили демократы. Первый избранный президент, объединивший британские и итальянские территории, Адам Абдуллах Осман (Adam Abdullah Osman) правил семь лет. Мирным путем его сменил Абдирашида Али Шармарке (Abdirashid Ali Sharmarke). В 1969 году Шармарке, однако, был убит одним из своих телохранителей. Премьер-министр Мухтар Мухаммед Хусейн (Mukhtar Mohamed Hussein) взял на себя обязанности президента, но его краткий шестидневный срок был прерван военным переворотом во главе с генералом Сиада Барре (Siad Barre), положившим конец демократии в Сомали.
Какими бы ни были недостатки — а их было много — 22-летний период правления Барре фактически создал современную Сомали, построил одну из самых сильных армий в Африке и сильно повысил грамотность населения. Тем не менее, Барре, который получил поддержку со стороны США и Советского Союза, также распустил парламент, приостановил действие конституции, запретил политические партии, арестовывал политиков и урезал свободу прессы.
«С тех пор существует тенденция к снижению. Во всем. Дезинтеграции. И каждый раз, когда дела шли вниз, военный режим становился всё более жестоким и более диктаторским», — говорит Джама Мохамед Галиб (Jama Mohamed Ghalib), бывший министр Сомали.
Но когда Барре начал Огаденскую войну в 1977 году, чтобы отобрать сомалийский регион у Эфиопии, это вызвало серьезную международную оппозицию, в том числе Советского Союза, который принял сторону Эфиопии. Сомалийская армия была вынуждена отступить.
Оппозиция правительству Барре постепенно увеличивалась, а в мае 1988 года ободренные Эфиопией северные племена, ранее бывшие британским Сомали, восстали против диктатуры Барре, в результате чего были убиты тысячи северных сомалийцев.
Три года спустя северные и южные племена, вновь при поддержке Эфиопии, восстали против Барре. Его власть ослабла, бывшие союзники покинули его, и он наконец-то пал. Северный регион провозгласил свою независимость и объявил себя как Сомалиленд. Он поддерживает свой сепаратизм и сегодня, но почти не имеет международного признания.
Но другим исходом восстания была гражданская война с бесчисленными конкурирующими группировками и частыми вмешательствами иностранных держав. В 2006 году Союз исламских судов разделился на несколько фракций, одной из которых была Аль Шабаб (Al Shabab). Радикальная группа до сих пор контролирует большую часть юга страны.
Помощь ООН в 1990-е и 2000-е годы привела к краху сомалийского сельского хозяйства и увеличила уровень бедности среди фермеров. В то же время, рыбалка крупными иностранными судами в сомалийских водах привела к возникновению пиратства у побережья, которое для многих людей по всему миру стало синонимом Сомали. Продолжающаяся гражданская война нанесла серьезный ущерб инфраструктуре и экономике. Тысячи сомалийцев покинули страну в качестве экономических мигрантов или беженцев. Большинство провели месяцы, если не годы, в лагерях для беженцев. Около 200 тыс. сомалийских переселенцев бежали в Йемен и примерно 50 тыс. в ОАЭ. Около 150 тыс. живет в Канаде, 100 тыс. в Великобритании и 85 тыс. в США. Более 1 млн человек являются внутренне перемещенными лицами.
Многие сомалийцы искали убежища в соседних странах в надежде вернуться в Сомали после того, как гражданская война утихнет. Эфиопия стала домом для 4,6 млн сомалийцев, Кения для более чем 2 млн. После серии нападений Аль-Шабаб в Кении, начиная с 2011 года, правительство Кении начало отправлять сомалийцев обратно в лагеря беженцев, а некоторым приказывали вернуться в Сомали. Другие сомалийцы даже бежали в охваченную войной Ливию, центр торговцев людьми. Оттуда они планировали начать морское путешествие в Европу, а затем по суше в другие места.
С распадом правительства, сомалийцы часто организовывались в племена, рода и подкланы.
«Клан — прекрасная форма страхования, — говорит редактор издания „Би-би-си Африка“ Мэри Харпер (Mary Harper). — Например, если я приеду в Лондон и найду моих сомалийских братьев и сестер клана, они будут мне помогать. Если у меня нет денег, дадут их мне, чтобы начать свой бизнес. Если мне негде жить, они помогут мне найти жилье».
Лора Хэммонд (Laura Hammond), старший преподаватель кафедры исследований в области развития в Школе восточных и африканских исследований в Университете Лондона говорит: «Сомалийская община страдает из-за отсутствия интеграции, которая вызвана не только ее собственными трудностями, вроде изучение языка или знакомства с так называемой британской жизнью. Но это также структурные исключения; им очень трудно найти работу и решить их иммиграционный статус. Получение гражданства может занять года».
Абди Варсаме (Abdi Warsame)и Абдиризак Бихи (Abdirizak Bihi) являются частью сомалийской общины в Миннеаполисе, штат Миннесота в США. Варсаме стал избранным членом городского совета и упорно трудился, чтобы убедиться, что его люди правильно и равномерно представлены на муниципальном уровне.
Бихи работает в Центре защиты сомалийского образования: «В 1996 году я переехал сюда из Вашингтона, округ Колумбия, чтобы работать с беженцами, которых я видел в лагерях. Я знал, с какими проблемами они будут сталкиваться здесь, поэтому стал переводчиком, советником, брокером. Не очень легко быть черным, мусульманином и иммигрантом».
В 1997 году Aboukar Awale (Aboukar Awale) приехал в Великобританию, где начал посещать «мафришес» — кафе, в которых сомалийцы пьют чай и жуют стимулятор, вызывающий привыкание — «кат». Он сам стал наркоманом. Но в настоящее время, благодаря кампании, возглавляемой Авале, препарат в Великобритании запрещён. Но пока это всё еще большая проблема среди молодых сомалийцев. Как и многие из диаспоры, Авале надеется, что в один прекрасный день он сможет вернуться, чтобы помочь заново построить свою родину.
«Иншаллах, это случится. Это не произойдёт в течение десяти-двадцати лет, но в один прекрасный день… Это разбивает мое сердце, но иншаллах, Сомали вернется. Когда-нибудь Сомали вернется…».
