Почему Израиль и Саудовская Аравия против соглашения с Ираном?
"Аль-Джазира" обратилась к четырем аналитикам с просьбой разъяснить как только что достигнутое соглашение может повлиять на региональную политику.
Иран, Соединенные Штаты Америки и пять других мировых держав подписали рамочное соглашение, очерчивающее границы иранской ядерной программы, несмотря на попытки Израиля и Саудовской Аравии сорвать переговорный процесс. "Аль-Джазира" попросила четырех аналитиков рассказать почему Саудовская Аравия и другие страны Персидского залива, а также Израиль, раздосадованы этим соглашением.
Мансур аль-Богами, саудовский исследователь: Соглашение относительно ядерной программы с Тегераном, с саудовской перспективы, означает две вещи: Иран получит возможность улучшить свое экономическое положение и возможность создать ядерное оружие - поскольку соглашение рассчитано только на относительно короткий промежуток времени, 15 лет, и не предусматривает лишение Ирана технических возможностей поддерживать свою ядерную программу. Оба результата усилят Иран и его союзников в регионе.
Этот контекст усиливающегося влияния Ирана, сказывающегося на слабых центральных правительствах и межконфессиональной нестабильности - как мы это видим в Ливане и Йемене - это как раз то, что капитализирует ИГИЛ при проведении кампании по набору рекрутов, - согласно саудовской точке зрения.
Незамедлительная реакция Саудовской Аравии на это соглашение вероятно будет включать попытки возрождения дуальной структуры регионального порядка: Саудовская Аравия против Ирана, который существовал до арабских восстаний в 2011 году, приведших к формированию третьего лагеря из Турции, Катара и Братьев-мусульман. Этот лагерь и Саудовская Аравия истощили свои ресурсы борясь за влияние в регионе, чем, в конечном счете, воспользовался Иран.
Индикатором возвращения к старому порядку в регионе является коалиция под эгидой Саудовской Аравии, собранная против хуситов-мятежников в Йемене. Эта военная кампания имеет две цели: нейтрализацию негосударственных игроков, что означает усиление центральных правительств, и противодействие сектантским конфликтам и региональной нестабильности.
Новые правители Саудовской Аравии желают трансформировать политическое уравнение, чтобы оно отображало не баланс между государством и негосударственными игроками, а баланс между правительством и оппозицией, и чтобы обе эти силы действовали в государственных рамках. В такой ситуации, как Иран, так и ИГИЛ стали бы менее эффективными. Саудовцы верят, что уменьшение иранского влияния в регионе увеличило бы шансы на достижение лучшего ядерного соглашения в будущем, поскольку всегда может быть возможность для модификаций и изменений соглашения, подписанного на этой неделе.
В средней, а также в долгосрочной, перспективе, саудовские власти заявляют, что их страна будет работать над получением средств сдерживания, что означает разработку собственной ядерной программы. Есть большая вероятность того, что Саудовская Аравия будет искать новых союзников, принимая во внимание упадок влияния США и ненадежность американцев в качестве гарантов - и Саудовская Аравия, вместо американцев, станет первой линией обороны от своих врагов.
В действительности, саудовцы заняты процессом переоформления геополитической карты Ближнего Востока - но время, которое потребуется для осуществления этого процесса, еще неизвестно.
Нассер Ахмед бин Гайс, исследователь из Объединенных Арабских Эмиратов: В странах Персидского залива наблюдается смешанная реакция на заключение соглашения с Ираном относительно его ядерной программы. Те, которые поддерживают соглашение - любое соглашение - доказывают, что оно предотвратит соскальзывание региона в деструктивную гонку ядерных вооружений, вредную для всех. Но другие говорят, что соглашение возымеет ряд негативных последствий для стран Персидского залива.
Секретный характер переговоров заставил многих испытывать дискомфорт относительно их результатов, как и отсутствие на них стран-членов Совета Сотрудничества Стран Персидского Залива (СССПЗ). Мудрость заключается в том, что если у вас не достает карт за переговорным столом, вы можете не получить всего, чего хотите, но если вы даже не присутствуете, то вы определенно не получите ничего.
В Женеве, все заинтересованные стороны присутствовали, кроме стран-членов СССПЗ, на которых напрямую сказались бы любые соглашения, достигнутые за их спинами.
Кроме того, всякое соглашение между Ираном и США вряд ли может быть благоприятным для государств СССПЗ. Компромисс между двумя сторонами подразумевает взаимные уступки, и остается вопрос: что получит Иран, помимо снятия санкций, за свой отказ от ядерной программы?
США определенно не хотят видеть более мощную иранскую гегемонию в регионе, но в то же время, их не особо заботит некоторое влияние Ирана на региональном уровне. Иран же стремится восстановить свою прежнюю роль в региональной политике.
Ясно, что западное признание иранского влияния в регионе произошло бы за счет стран Персидского залива, принимая во внимание то, что они являются самым слабым звеном в региональной цепочке влияния. В реалиях после соглашения, будет три региональные силы: Иран, Турция и Израиль.
С экономической перспективы, любое соглашение между Ираном и Западом определенно приведет к снятию санкций на экспорт иранской нефти, добыча которой оценивается между 1 и 1,5 миллиона баррелей в день.
Это приведет к дальнейшему наводнению и так насыщенного нефтяного рынка дешевой иранской нефтью, сбивая цены еще больше. Если такая ситуация продлится долго, то она возымеет неблагоприятные экономические последствия для стран Персидского залива, которые уже и так перегружены финансовыми обязательствами.
В свете изменяющихся реалий, арабские страны Персидского залива могут проявить мудрость и осуществить ряд изменений для соблюдения своих долгосрочных интересов, включая отказ от своего военного альянса и сотрудничества в сфере безопасности с США, отдав предпочтение военному сотрудничеству между собой.
Страны Персидского залива также должны строить стратегические партнерские отношения с региональными силами, Пакистаном и Турцией, который разделяют опасения государств Персидского залива относительно иранских амбиций в регионе. И наконец, государства Персидского залива нуждаются в улучшении отношений в рамках СССПЗ; в действительности, их сотрудничество в йеменской кампании показало, что эти государства могут не только работать вместе над противодействием региональным угрозам и инициировать крупные акции, но также имеют потенциал для того, чтобы стать крупным региональным игроком, способным противостоять поддерживаемой США иранской гегемонии.
Сейф Да'на, профессор социологии из университета Висконсин-Парксайд: Только в миниатюрном израильском мире "Игры Тронов" - мире воображения - может Иран, чей ВВП составляет около двух процентов такового США, представить собой угрозу самой мощной империи в истории человечества.
В реальном мире, такая угроза не существовала бы даже если бы были правдой слова израильского премьер-министра Биньямина Нетаньяху увеличившего количество иранских центрифуг в 32 раза, игнорируя данные разведки собственной страны и противореча им и используя до сих пор обычную имперскую тактику демонизации Ирана и лидеров арабского сопротивления.
29 марта, израильский канал Ynetnews сообщил, что "Иран предварительно согласился ограничить количество своих центрифуг, используемых для обогащения урана, до 6 000 - или даже менее того". Таким образом, названная Нетаньяху в Конгрессе США цифра 190 000 сегодня должна казаться глупой. Публикация "Аль-Джазирой" просочившихся материалов "Spy Cables" также показала, что данные израильского "Моссада" противоречили высказываниям Нетаньяху относительно иранской ядерной программы.
Иранская ядерная бомба - нечто относящееся к миру воображения, согласно большинству экспертов - даже не представляет собой угрозы для Израиля, не говоря уже о США. Недавно опубликованный американский документ Пентагона от 1987 года, касающийся получения Израилем ядерного оружия, утверждает, что Израиль экспериментировал с кодированием, "которое позволило бы ему производить водородные бомбы", описанные как "в тысячу раз более мощные, чем атомные бомбы".
Такой была американская оценка израильской ядерной программы 28-летней давности. Неудивительно, поэтому, что президент США Барак Обама не был одурачен абсурдными подсчетами Нетаньяху.
Тщательное прочтение речи Нетаньяху показывает, что конкурентный статус Ирана и его возрастающая сила беспокоят его больше всего, а не фантазии относительно экзистенциальной угрозы. Это региональный баланс сил, а не бомба. Даже сворачивание иранской мирной программы полностью не удовлетворит аппетит Нетаньяху; он хочет элиминировать иранские "политику", "поведение" и "государство".
Согласно экспертам из израильского Института Исследований Национальной Безопасности, ядерное соглашение опасно потому что оно может "усугубить нынешние разногласия между израильским правительством и администрацией США". Израильские стратегические эксперты доказывали на последней конференции имени Герцля, что США "представляют собой самый важный политический ресурс и ресурс в сфере безопасности, которым Израиль располагает на международном уровне".
Ни Иран, ни США не заинтересованы в военной конфронтации и обе страны должны извлечь много пользы от этого соглашения. Но поскольку это соглашение будет представлять собой кирпич в фундаменте разрешения дипломатическим путем других региональных конфликтов, в которые вовлечены Иран и США, все стороны вели переговоры с прицелом на будущее.
Для всех вовлеченных сил, выигрыш и проигрыш не окончательны. Саудовская Аравия и Израиль могут быть как проигравшими, так и выигравшими. Если они действительно не хотят бомбу, то они выигравшие. Если они хотят, чтобы Иран перестал быть Ираном - если они хотят только разрушения Ирана - они определенно проиграют.
Джонатан Кук, журналист: В Израиле боятся того, что развитие Ираном любой ядерной технологии приблизит его к статусу ядерного государства, способного разработать бомбу в короткий срок, если его интересы будут поставлены под угрозу.
Нетаньяху бесконечно говорил о предположительных геноцидных намерениях шиитских лидеров Ирана, вызывая в воображении представление о надвигающемся втором Холокосте еврейского народа. Но реальная проблема для Израиля в том, что ядерный Иран ставит под угрозу его длившуюся десятилетиями стратегию по установлению себя самого в качестве непобедимой военной силы на Ближнем Востоке. Такой статус зависит от того, насколько Израиль способен угрожать большим государствам, вроде Ирана, поражением, сдерживая их военным образом и не давая им расширять свое влияние за пределы их границ.
Монополия Израиля на ядерное оружие в регионе - с арсеналом в 200 боеголовок, полностью находящимся вне контроля международного сообщества - обеспечивает ему позицию регионального гегемона. Но все это поставлено под вопрос переговорами с Ираном.
Лидерам Ирана нужно только взглянуть на соседний Ирак, чтобы понять насколько важным является фактор наличия ядерного оружия в качестве инструмента сдерживания. Израиль уничтожил ядерный реактор Осирак в Багдаде в 1981 году, а США вторглись и оккупировали Ирак в 2003.
Обладающий ядерным оружием Иран - или даже отстоящий от овладения таковым на дни или недели, со скрытыми глубоко под землей производственными мощностями - был бы вне пределов досягаемости всяких серьезных военных атак.
С вооруженным ядерным оружием Ираном, Израиль был бы также жестко ограничен в своих способностях наносить удары по региональным союзникам Тегерана, включая ливанскую "Хезболлу", вероятно единственного грозного врага Израиля.
Израиль регулярно противодействовал стараниям Ирана и цепляющегося за власть сирийского режима Башара Асада по передаче оружия "Хезболле" и по укреплению их общих позиций, включая и прилегающие к Голланским высотам, против суннитских исламистских группировок, пытающихся свергнуть Асада.
Фактически, Израиль заигрывает с силами, борющимся за власть в Сирии, стремясь добиться их истощения в результате боев. Израильские воздушные удары в Сирии призваны ослабить иранское влияние - вроде налета в январе, в результате которого был убит десяток высших командиров "Хезболлы" и иранские командиры - были бы немыслимы, если бы Тегеран обладал ядерной бомбой.
Израилю пришлось бы столкнуться с тем фактом, что на его границах стояли бы мощные военные силы, объединенные под ядерным зонтиком Ирана, и они были бы достойным соперником для израильской армии. В результате, Израиль ввязался бы в собственную холодную войну на Ближнем Востоке, при этом сохранялась бы угроза взаимного уничтожения, если бы какая-либо из противоборствующих сторон зашла бы слишком далеко в принятии односторонних мер.
Но опасения Израиля простираются еще дальше. До сих пор, Израиль не сталкивался с серьезным соперничеством за стратегический союз с Вашингтоном, и особенно с Пентагоном. Специальные отношения обусловлены наличием ядерного арсенала у Израиля и военной силой, которой он располагает на Ближнем Востоке.
Израильское ядерное оружие, разработанное в конце 1960-х годов несмотря на противодействие Белого Дома, сокрыто в самых глубинах американского истеблишмента сферы безопасности. Израиль обменял свой так называемый "Вариант Самсон" - угрозу инициации ядерного уничтожения - на доступ к американским разведданным, помощь и военные программы, что обеспечивает ему несокрушимый военный заслон.
Но если Иран также стал бы ядерной державой, то специальные отношения быстро могли бы сойти на нет. Вашингтонские политики должны были бы принимать во внимание не только израильские стратегические соображения, но и иранские. В действительности, принимая во внимания контроль Ирана над доступом ко многим нефтяным месторождениям в Персидском заливе, иранское ядерное оружие могло бы укрепить позицию Тегерана в качестве самого привилегированного партнера Вашингтона в регионе.
Соперничающие военные центры на Ближнем Востоке трансформировали бы оценку Белым Домом и Пентагоном стратегических интересов США в регионе. Последствия, скорее всего, наиболее остро почувствовал бы Израиль в конфликте с палестинцами. Если бы Иран имел возможность интенсифицировать свою поддержку группировкам палестинского сопротивления, таким как Хамас или "Исламский Джихад", Израиль имел бы только ограниченные возможности для противодействия.
Имея в виду постоянную опасность того, что трения между Израилем с одной стороны и ливанским и палестинским движениями сопротивления с другой могут перерасти в ядерное противостояние с Ираном, США намного больше старались бы принудить Израиль к решению конфликта с палестинцами, чему он решительно сопротивлялся до последнего времени.
