Консервативный прагматизм исламистов в Марокко

По сравнению с опытом политического Ислама в регионе, после арабских восстаний, марокканские исламисты, стоящие во главе коалиционного правительства, сформированного после изменений конституции, кажется, преуспели, по крайней мере, так выглядит внешне. Хотя были приняты голосованием болезненные экономические и социальные реформы, под давлением МВФ, а деятельность салафитов продолжается и беспокоит Дворец, исламисты из Партии Справедливости и Развития сумели преодолеть много испытаний, которые могли бы привести их к таким же проблемам, каковые возникли у их идеологических союзников в других арабских странах.

В региональном контексте упадка Братьев-мусульман, лидер Партии Справедливости и Развития (ПСР) Абделилах Бенкиран может ожидать - как это часто бывает - сопротивления своего правительства попыткам дестабилизации со стороны своих политических оппонентов. Он это и подтвердил во время собрания сторонников его партии в Эррашидийе 16 марта 2015 года. Партия использует подход, простой и приемлемый для обретения большей народной поддержки политических реформ, которые она провозглашает; по словам лидера, оппозиция состоит из групп интересов и коррупционного лобби. Таким образом, работающие в госучреждениях исламисты пытаются компенсировать свои неудачи в деле управления и решить вопрос постоянной связи с населением, признавая, не без популизма, трудности в осуществлении обещанных реформ и свои ошибки. Кажется, они ликуют, констатируя влияние своего политического подхода, эмфатического и эмоционального, и свои способности сохранять базу поддержки в народе, благодаря которой они и пришли к власти в результате состоявшихся в 2011 году выборов. В действительности, последние опросы свидетельствуют, что их популярность сохраняется.

Обеспечение благосклонности Дворца

"Я четко сказал марокканцам, когда был назначен Его Величеством королем, что если они хотели премьер-министра, который стал бы противником их короля, оспаривая его прерогативы и прочее, то им нужно было поискать кого-то другого". Такими словами выразился лидер "партии фонаря" (фонарь является символом ПСР) во время одной беседы. Бенкиран любит повторять эти сильные слова, чтобы подчеркнуть свои отношения с королем и настоять на уважении к иерархии, согласно которой Дворец стоит над правительством.

Устойчивость ПСР в правительстве объясняется прагматизмом ее лидеров в обращении с разными силами, присутствующими на политической арене, такое положение дел обусловлено самой природой власти в Марокко. Лидеры поняли, что ключ к устойчивости - это избегание конфронтации со Дворцом. Также, в ряде случаев, премьер-министр умножил свои послания, выражающие положительные намерения относительно Дворца, повторяя, что он готов работать под руководством короля нисколько не сомневаясь в его высшей компетентности. Премьер-министр отказался от некоторых, принадлежащих ему, прерогатив в пользу Дворца. Исламисты оправдывают эти шаги используя, как правило, моральные и риторические аргументы, согласно которым монархия не нарушает конституцию, которую сама же и приняла, и в настоящее время правительство уверенно во Дворце.

Таким образом, премьер-министр исполнил волю короля, который отправил его на последний саммит арабских государств, состоявшийся в Шарм аш-Шейхе, в Египте (март 2015). Король обязал его встретиться с египетским президентом Абдель Фаттахом ас-Сиси и попрать тем самым естественную позицию своей собственной партии, согласно которой смена власти в Каире 3 июля 2013 года считается "государственным переворотом". Премьер-министр затем оправдал эту ситуацию, сказав, что внешняя политика государства является прерогативой короля, и правительство вынуждено было подчиниться.

Несмотря на политическое рвение ПСР, ее путь не был усыпан цветами, и отношения между двумя сторонами не совсем ясны. Многочисленные кризисы свидетельствуют о напряженности и трениях. Здесь достаточно вспомнить случай с государственными телеканалами, когда король лично должен был вмешаться, чтобы бросить вызов и изменить законопроект, предложенный Мустафой аль-Халафи (апрель 2012), министром информации и членом ПСР. Точно так же, в этот контекст вписывается принятое в 2013 королевское решение, повелевающее арестовать полицейских и таможенников, замешанных в коррупции, контрабанде и в злоупотреблениях в отношении марокканских мигрантов на пограничных постах. Не следует забывать и о запрете собрания ПСР в Танжере 1 сентября 2012, на котором должен был присутствовать сам премьер-министр; запрет был озвучен министром внутренних дел, тогда на этой должности находился Моханд Лаенсер из партии Народное Движение, близкой ко Дворцу, он (запрет) мотивировался соображениями безопасности и поддержания порядка.

Чтобы критиковать помехи, создаваемые Дворцом правительству, ПСР использует партийные кадры второго ранга или ассоциацию прозелитов ("Единство и Реформы"), которая взаимодействует с партией и критикует такие "нарушения", тут заметно четкое разделение ролей.

Разрыв с египетскими Братьями-мусульманами

Неожиданный прагматизм ПСР проявился несколько раз в связи с многочисленными болезненными уступками. В середине 2013 года, ПСР вынуждена была вступить в союз со своим мощным политическим оппонентом, Партией Национального Собрания и Независимости (ПНСН). Этот эпизод имел место в период оказания наибольшего давления на исламистские движения, после свержения их коллег в Египте. ПСР поняла, что ее существование находится под угрозой, несмотря на другой контекст. Она довольно четко дистанцировалась от движения Братьев-мусульман и прибегает к подчеркиванию разницы между ними. ПСР предпочла остаться причастной к делу управления страной и заплатила за это. Она вступила в союз с ПНСН - близкой к власти - своим политическим оппонентом, хотя единодушие лидеров часто вызывает сомнения, они обвиняют друг друга в коррупции и зависимости от враждебных сил. Бенкиран принял также назначение на важные министерские должности лиц, близких ко Дворцу, будь-то члены ПНСН или беспартийные (как во втором правительстве). Он также сдал посты министра иностранных дел, министра внутренних дел и министра финансов во время тяжелых и унизительных переговоров.

Предпочтение адаптироваться к новым условиям не ново, это не изобретение исламистов ПСР, но оно находит свое объяснение в истории партии. Не совсем точно полагать, что ПСР является простым продолжением организации Братьев-мусульман в Египте. Эта партия образовалась в 1996 году, в результате слияния партии радикальных исламистов и партии Народное Конституционное Демократическое Движение (НКДД), близкой ко Дворцу и основанной Абделькаримом аль-Хатибом, который обеспечил рамки для политического действия. Эти исламисты пошли на несколько уступок для того, чтобы получить доступ на политическую сцену, самая важная из них - это отказ от ориентации на египетских единомышленников и признание местной власти. Партия также часто подвергалась давлению со стороны министерства внутренних дел, которое было задействовано для того, чтобы ограничивать ее участие в различных выборах.

Борьба с финансовой коррупцией

Будет трудно приписать баланс в правительстве только ПСР, - положительный или отрицательный, - поскольку оно сформировано коалицией, в которую входят четыре группы, стоящие на противоположных политических позициях: Партия Прогресса и Социализма (ППС, левого толка, бывшая коммунистическая партия), Партия Национального Собрания и Независимости (ПНСН), Народное Конституционное Демократическое Движение (НКДД) и, наконец, технократы, близкие ко Дворцу. Тем не менее, что результаты остаются скромными - по крайней мере, если сравнивать их с целями, провозглашенными ПСР во время выборов в 2011, когда партия обещала бороться с коррупционными лобби и со злоупотреблениями властью во всех секторах.

Очень быстро, разница между заявлениями во время избирательной кампании и практикой, в частности в политике, проводимой министрами, членами партии, стала увеличиваться. Премьер-министр оправдывает, в очень важном дискурсе, свою неудачу в сдерживании данных обещаний побороть финансовую коррупцию и рентный характер экономики, составлявший нерв государства на протяжении десятилетий, утверждая, что вдохновляется одним аятом из Корана, делая такой политический демарш:

"...Аллах простил то, что было прежде, но если кто-нибудь вернется к этому, то Аллах отомстит ему..." (Сура "Трапеза", аят 95).

Исламисты из ПСР умножают свои послания, заверяющие, что они не имеют никаких намерений вступать в противостояние с финансовыми кругами страны, по крайней мере сейчас, и не намерены влиять на их работу, из-за опасений, что это пагубно скажется на экономике и будет сдерживать инвесторов, как отечественных, так и зарубежных. Публикация списка лицензий, выданных транспортным перевозчикам, стала своего рода тестом, после того, как СМИ писали о многочисленных нарушениях в этом деле. Министр инфраструктуры, на самом деле, зондирует готовность ПСР совладать с этой темой, чтобы урегулировать дела о коррупции. Партия отдает предпочтение умиротворению во избежание конфронтации, могущей привести к войне на истощение, в ходе которой использовались бы все средства для отстаивания своих прерогатив. Официальный подход извлекает на свет другой лозунг: "Мы не занимаемся охотой на ведьм", а представители ПСР в правительстве выглядят еще более озабоченными тем, как избежать столкновений с центрами принятия решений.

Кроме того, ПСР не колеблясь разрабатывает такие законы и социально-экономические реформы, которые предыдущие правительства не отваживались предлагать из-за опасений недовольства народа, так как они негативно сказались бы на покупательной способности граждан. Продиктованные изменениями цен на нефть на международных рынках, эти меры включают в себя постепенное уменьшение субвенций на потребление базовых продуктов, полную отмену субсидий на топливо, увеличение цен на продукты питания и на электроэнергию и увеличение возраста выхода на пенсию. Наиболее яростно эти меры защищаются исламистами в правительстве, которые считают, что они необходимы для поддержания экономического равновесия - несмотря на их суровость.

Исламисты из Партии Справедливости и Развития показали чрезвычайный прагматизм в своих попытках удержать позиции во власти, несмотря на цену, которую нужно за это платить, в том числе, и отход от собственных прежних позиций. Хотя партия настаивает на том, что чиста от коррупции и злоупотреблений властью, она не приложила ни малейших усилий для того, чтобы модернизировать государственный аппарат: более того, она приняла стратегию маневрирования для противостояния структурам политической и экономической власти.

Имад Ситту