Тень над Египтом

Выборы президента Египта назначены на следующей месяц. Оппоненты были задержаны и арестованы, подвергнуты пыткам или просто исчезли.

Исчезновение дочери

23-летняя девушка Зубейда (Zubeida) отправились со своим младшим братом к фармацевту, чтобы тот выписал рецепт. Она ждала у входа, когда брат зашел в аптеку, но когда тот вернулся, девушка уже бесследно исчезла.

Это произошло 8 апреля 2017 года в 14:00. С тех пор ее никто не видел.

Привлекательная молодая женщина с яркими карими глазами пополнила ряды «исчезнувших» Египта.

События того дня рассказывает ее мать, которая хочет, чтобы её именовали как Ум Зубейда (Um Zubeida).

«Я пыталась найти дочь в течение 10 месяцев, — говорит она. — Мы знаем, что это полиция. Соседи сказали нам, что вооруженные люди в масках сели в полицейский автомобиль и увезли ее. Они были в нашем старом доме, несколько раз спрашивая о ней».

По словам матери девушки, у Зубейды в момент похищения был при себе мобильный телефон брата. Когда он набрал свой номер, то «слышал, как офицер оскорблял ее, а затем телефон был выключен».

Для матери и дочери проблемы началась несколько лет назад.

В 2014 году они вышли на улицу протестовать и были арестованы. Их осудили за несколько преступлений, в том числе за участие в запрещенной демонстрации. Ум Зубейда говорит, что они провели семь месяцев в тюрьме, но позже были оправданы:

«В течение 14 часов они продолжали избивать и оскорблять нас. Они били нас электрическим током, хотели, чтобы мы признались в вещах, которые не совершали».

Женщина отмечает, что она отказалась признаваться в чем-либо, хотя они угрожали изнасиловать на ее глазах дочь.

После того, как их освободили из тюрьмы, они попытались наладить свою жизнь. Зубейда изучала коммерцию и мечтала открыть собственный малый бизнес.

В интервью мать девушки настаивает на том, что семья не имеет никакого отношения к каким-либо запрещенным группам, включая «Братьев-мусульман». Исламистское движение было объявлено террористической организацией в 2013 году, после того, как один из его лидеров выиграл президентские выборы.

Многие семьи исчезнувших — а их много — слишком напуганы, чтобы высказаться. Несмотря на риск, Ум Зубейда не будет молчать.

«Хотелось бы, чтобы они взяли меня вместо нее, — говорит она. — Какую опасность мы можем представить тем, кто находится у власти? Если моя дочь исчезла, а они где-то ее пытают, как я могу не высказаться? Даже если меня повесят из-за моих слов, я все равно не буду молчать».

Спрятан под солнцем

10 сентября прошлого года 52-летний известный адвокат отправился в Международный аэропорт Каира, чтобы сесть на утренний рейс в Швейцарию. Он должен был дать показания перед рабочей группой Организации Объединенных Наций по насильственным исчезновениям.

Для Ибрагима Метвали (Ibrahim Metwalys) это было личное — его старший сын, Амр, исчез более четырех лет назад.

«Моя мать велела ему не ехать, — говорит Абдель (Abdel), его младший сын, — потому что она бы не вынесла еще какой-либо трагедии. Но отец все же решился ехать».

В тот день семья Метвали получила смс, в котором говорилось — «улетел в Женеву». В течении какого-то времени сообщений от Ибрагима не было. Он присоединился к рядам исчезнувших или, как говорят египтяне, тех, кто «спрятан под солнцем».

Об исчезновении Ибрагима Метвалли за границей писали много. Два дня спустя, в условиях растущего международного давления, мужчина предстал перед судом. Ему было предъявлено обвинение в «распространении ложных новостей» и «создании незаконной организации» для поддержки семей исчезнувших. Организация «Метвали» давала советы и оказывала юридическую помощь многим отчаявшимся людям. К нему за помощью обращалась и мать Зубейды, когда так и не получила никакой информации от полицейских.

Если бы Метвалли отправился в Женеву, он бы работал по делу Джулио Реджени (Giulio Regeni), убитого итальянского докторанта. Реджини исчез из Каира в январе 2016 года. Его изуродованное тело было обнаружено в канаве на окраине города. Зубейда была обнаружена около того же места. На ее теле были признаки пыток. Организация расследовала ее убийство.

«Мой отец хотел защитить оставшихся молодых людей, чья жизнь была в опасности», — добавил Абдель, студент-юрист.

Теперь 22-летнему молодому человеку приходится говорить за своего отца, хотя он знает, что может быть следующим. «Я переживаю. Если я исчезну, мое будущее будет потеряно. Но я не делаю ничего незаконного — просто говорю от имени своего отца».

Египетская комиссия по правам и свободам за последние четыре года зарегистрировала не менее 1500 насильственных исчезновений, но некоторые считают, что реальная цифра намного выше. По словам ведущего участника кампании Мохаммеда Лотфи (Mohamed Lotfy), «заставить людей исчезнуть является отличительной чертой режима президента Сиси».

Любой, кто выступает против режима или подозревается в этом, подвергается риску. Иногда даже родственников и друзей подозреваемых можно арестовать. В основном цель — исламисты — люди, которые считают, что исламские принципы должны формировать общество и политическую систему. В Египте большинство из них не прибегает к насилию для достижения своих целей.

Активисты говорят, что большинство исчезнувших подвергаются пыткам, прежде чем вновь появляться под стражей несколько недель или месяцев спустя, столкнувшись с обвинениями в терроризме.

Тюрьма поколения

Для Маналы Хусейн (Manal Hussein) и ее шестилетнего сына Халеда (Haled) количество часов, проведенных вместе с отцом семьи, Алаа Абдель Фаттахом (Alaa Abdel Fattah) равняется одному разу в 15 дней — согласно правилам посещения тюремного комплекса.

36-летний ведущий диссидент Египта — харизматичный, светский блогер и разработчик программного обеспечения. В далеком 2011 году он был иконой революции. Сегодня в Египте его считают врагом государства.

Другие лидеры восстания также были брошены в тюрьму или отправлены в изгнание — стерты из поля зрения, как и сама революция.

«Я не знаю, есть ли у Халеда память о его отце не из тюрьмы. Алаа провел почти четыре года в заключении. Это больше половины возраста нашего сына», — сказала Манала.

Ее мужа обвинили в организации протеста против использования военных судов для гражданских процессов. Это было в ноябре 2013 года, сразу после того, как демонстрации были фактически запрещены.

Другие люди вышли вперед и сказали, что именно они запланировали протест, но осужден был именно Алаа.

Маналу восстание семилетней давности теперь преследует ежедневно:

«Было много возможностей, много планов и мечтаний, а что поделать. Теперь все просто: давайте сегодня проведем этот день и попытаемся выжить».

По словам сестры Алаа, режим уничтожил целое поколение. Очень много ее друзей находятся в тюрьме:

«Я никогда не видела режима более кровавого, чем режим Сиси. Я никогда не видела режима, который так пренебрегает ценностью жизни».

По ее словам, исчезновения, смертные приговоры и пытки стали ежедневными новостями. «Даже люди, которые молчат или пытаются держаться подальше от участия в политической жизни, подвергаются риску быть брошенным в тюрьму».

Вне конкуренции

Выборы президента Египта названы соревнованием между Сиси и его тенью. Серьезных противников убрали с дороги.

Когда бывший начальник штаба армии генерал-лейтенант Сами Аннан (Sami Anan) объявил свою кандидатуру, его тут же арестовали и обвинили в том, что он ехал на работу без разрешения военных.

Один из ключевых сторонников Аннана — бывший глава Египта по борьбе с коррупцией Хишам Генена (Hisham Genena) — подвергся нападению и получил серьезные ранения. Его семья сказала, что это покушение на его жизнь. Впоследствии он также был арестован.

У президента Сиси будет один «конкурент» на выборах — центристский политик по имени Муса Мостафа Муса (Mousa Mostafa Mousa). Он отрицает создание ложной кампании, хотя известен как сторонник Сиси.

Победа нынешнего президента гарантирована, но критики говорят, что его легитимность будет серьезно подорвана. Четырнадцать правозащитных групп, как международных, так и внутренних, назвали выборы «фарсом». Лидеры оппозиции в Египте призвали к бойкоту.

Что же будет в будущем, если курс политики Египта не изменится в сторону настоящей демократии? Сколько тюрем будет заполнять режим? И как долго это все будет продолжаться?