Тунис: была не была

Пребывая в состоянии нетерпеливости, тревоги и подавленности с того памятного января 2011 года, тунисцы не переставали задумываться о своей новой конституции.

Три года тому назад пал режим Зейнульабидина Бен Али, по крайней мере, это было падение президента, который предпочел остаться живым, - хотя тогда уже было известно, что его жена-интриганка хотела заменить его. Тридцать шесть месяцев спустя, и после многих перипетий, часто отчаянных, Тунис, как сказали бы многие, все еще пытается осуществить переход к демократии, после неожиданного конца диктатуры. Но есть все основания надеяться на то, что эта небольшая страна, не имеющая значительных природных ресурсов, сможет утвердить более модерную политическую систему, которая будет гарантировать соблюдение прав всех и каждого.

Пребывая в состоянии нетерпеливости, тревоги и подавленности с того памятного января 2011 года, тунисцы не переставали задумываться о своей новой конституции. Различные инциденты, атаки террористов, "тупиковые ситуации у депутатов", приводящие к перебоям в их работе, - это правда, что некоторые начали испытывать ностальгию по старым временам и желание вернуться к твердому порядку. Реставрация, следует напомнить, желательна для старых клиентов павшего "лидера" и вызывает у них ностальгические чувства. Но, в то же время, очевидно, что мы не должны разочаровываться в Тунисе и в тунисцах.

Возможно, желания и стремления тунисцев не всегда реализуются как хотелось бы, иногда для этого требуется извилистый путь, но отдание предпочтения компромиссу и переговорам было их ключевым активом. Хорошо, что они смогли избежать худшего, что могло бы потом называться "январской ошибкой", они осмыслили трагическое прерывание электорального процесса в Алжире в 1992 году. Конечно, многие тунисцы поддавались соблазну быстро заменить полицейский режим на сильную теократию во главе с партией "ан-Нахда". Конечно, раздавались голоса, призывающие к насилию, к перевороту, как это произошло в Египте.

Но опять же, большой успех тунисцев заключался в том, что им удалось начать диалог и прийти к компромиссу. Конечно, мы не должны быть наивными, и следует понимать, что в этом есть роль и внешних факторов. Во-первых, я полагаю, что египетская кровавая баня повлияла на позицию "ан-Нахды", - в этой партии поняли, что события, которые двадцать лет с лишним тому назад произошли в Алжире, могут повторяться и в наши дни, а тот аргумент, что мир стал иным, не всегда работает. Во-вторых, вполне вероятно, что международное сообщество работает над тем, чтобы успокоить страсти и не допустить разжигание очередного пожара. Но при этом, некоторые обитатели северного пригорода города Тунис, в котором расположены посольства западных государств, громко выражали свои злобу и гнев, они полагали, что Европа, США и, конечно, Франция будут аплодировать (по ассоциации?) охоте на исламистов.

Путь пройден еще далеко не полностью. В момент публикации этой статьи, текст конституции согласован не полностью, все еще продолжают поступать реакционные предложения и поправки, если говорить прямо, драконовские меры (в настоящий момент конституция принята и в Тунисе новое правительство приступило к исполнению своих обязанностей, - ред.). Одно можно сказать наверняка, в целом текст конституции - это не идеал. Но существует ли идеальная конституция где-либо? Многие обозреватели были сосредоточены на таких вопросах как станет или нет Шариат источником законодательства (от этого отказались) и будет ли утверждено равенство мужчин и женщин (принято), но это, возможно, является не самым главным. Любой текст зависит от того, как его интерпретируют. С этим будут считаться. Различные прочтения обязательно будут проявляться. Будут возникать противоположные подходы. Но, в конечном счете, усилие политической воли привело к рождению этой конституции, и с этим будут считаться.

В Германии, появление политической коалиции после выборов становится элементом политической идентичности в этой стране (что было бы невозможным во Франции). Теперь тунисцы должны превратить компромисс и переговоры во внутреннюю политическую ценность, имеющую первостепенное, если не сказать догматическое, значение. Во-первых, это обеспечит им дорожную карту на будущее (что станет очень важным при обращении с экономическими вопросами). Во-вторых, это будет подавать пример ряду других арабских стран, в случае необходимости принятия решения о достижении компромисса или эскалации противостояния.

В то время, когда модно заявлять о провале Арабской весны, опыт Туниса представляет собой хороший пример политических преобразований. Процесс еще далеко не завершен. Неизбежны регрессии, перебои и тревожные моменты. Но оптимизм побуждает взглянуть на глубинные процессы, которые происходят, в том числе - на продолжающийся рост динамичного гражданского общества. И это очень хорошая новость как для Туниса, так и для всего Арабского мира. 

Акрам Белькаид