Три года войны в Сирии

Сирийский кризис может быть решен только посредством переговоров, в которых примут участие все группы сирийского общества.

В 2011 году конфликт в Сирии, с момента начала которого уже исполнилось три года, начинался как мирный протест с требованием политических реформ и соблюдения человеческого достоинства. Хотя граждане были вдохновлены восстаниями в Тунисе, Египте и Бахрейне, режим Башара Асада не извлек уроков из этих событий и решил, по сути изначально, прибегнуть к тому что называется "силовым решением", то есть к жестким репрессиям посредством военной силы по отношению к любым народным протестам. Реакция режима, в свою очередь, спровоцировала дезертирства из армии и милитаризацию восстания. С середины 2011-го года, конфликт перерос в гражданскую войну, кровавую борьбу за власть в Сирии, которая все более становилась усугубляемой региональной борьбой за Сирию.

Тот, кто хочет остановить войну в Сирии, должен понимать ее природу. Война усилила межконфессиональную поляризацию в Сирии и во всем регионе, но это не религиозная война. Она имеет сильное международное измерение, но Соединенные Штаты Америки, Европейский Союз и даже Россия рассматривают ее как непривлекательную региональную проблему, и не хотят, чтобы она их засосала, в большей степени, чем международный конфликт.

Местные силы отчетливо преследуют свои собственные геополитические цели поддерживая режим или оппозиционные группировки. Сирийская война - это не война, которая происходит по договоренности в регионе, ведь Асад и его окружение сражаются не за Иран, а за свою собственную власть. Большая часть сторонников режима сражается не за Асада и его семью, а ощущает необходимость защищать существующий режим из-за опасений, что само их физическое выживание окажется под угрозой в случае его падения. "Умеренная" или "патриотическая" оппозиция (представленная Национальной Коалицией) ищет поддержки Европы, США, Турции, Саудовской Аравии и других государств. Она не сражается за интересы этих государств, однако, все еще, за лучшую Сирию.

Джихадисты, такие как "Исламское Государство Ирака и Леванта", преследуют свои собственные нигилистические цели, при этом всецело пренебрегая будущим Сирии и ее народа. Горькая ирония заключается в том, что режим Асада охарактеризовал восстание как нападение на государство джихадистов-террористов, это было им сделано изначально, задолго до того, как радикальные исламисты и джихадисты стали значительной силой в этой войне.

Режим в настоящее время воюет с этими джихадистами. В действительности, он извлекает пользу из самого факта их существования, поскольку эти группировки в значительной степени ослабляют патриотическую, ориентированную на государство оппозицию и вселяют страх среди умеренного большинства сирийцев, как на контролируемых оппозицией территориях, так и на пребывающих под контролем правительства. Война в Сирии - это неравное сражение не только в связи с неравным вооружением, но также и в том смысле, что оппозиция нуждается в окончании боев для достижения своих целей, тогда как режим извлекает пользу из эскалации и даже из самых жестоких актов варварства, - как своих собственных, так и наиболее радикальных джихадистов.

Чем дольше тянется война, тем большей становится вероятность того, что Сирия распадется и не восстановит свое единство. Это возымеет не только геополитические, но также политические и культурные последствия. В геополитическом отношении, фрагментация Сирии нарушила бы внутреннее государственное устройство, которое было установлено после крушения Османской империи на Арабском востоке (договор Сайкса-Пико). Уже сегодня, территориальные границы Сирии с Ираком и Ливаном начинают испаряться. В культурном отношении, распад Сирии возможно означал бы конец самой идеи мультиконфессиональных и мультинациональных государств в этом регионе. Вместо этого, межконфессиональная поляризация и идея о монокультурных целостностях - в лучшем случае, с некоторой степенью толерантности по отношению к меньшинствам - возобладает.

На данной стадии более чем понятно, что региональная государственная система может быть сохранена только в том случае если сирийская война окончится. Все более и более очевидно, что ни одна из участвующих в конфликте сторон не сможет получить военную победу и сохранить сирийское государство в нынешних границах.

Внешние игроки не контролируют сражения, но некоторые формы международного и регионального понимания будут необходимы для их окончания. Более конкретно, США, Россия, Саудовская Аравия и Иран должны будут прийти к соглашению, не оказывая при этом военную помощь своим подопечным в Сирии, чтобы те не стремились к военной победе. Если Сирии суждено уцелеть, то власть должна быть разделена между всеми наличествующими группами.

Такое понимание является необходимым, но не достаточным условием для окончания войны. Мирный процесс может быть сильно поддержан, но сирийцы должны прийти к согласию относительно будущего своей страны сами между собой. Проходивший в Женеве при посредничестве ООН процесс должен быть возобновлен. Он имеет широкую международную поддержку и представляет собой единственный форум, на котором представители режима и оппозиции встречаются напрямую. Его сосредоточенность на отношениях между правительством и оппозицией также свидетельствует об ограниченности процесса, хотя это лучше чем ничего.

"Женева" должна, поэтому, должна завершиться тем, что региональные игроки могли бы назвать "сирийским Тайфом" (по аналогии с переговорами 1989 года, которые проходили в саудовском городе Тайф и помогли окончить гражданскую войну в Ливане): консультативное собрание уважаемых граждан со всех сирийских регионов, ото всех этнических и религиозных групп, с целью обсуждения и нахождения компромиссного решения, если сирийцы хотят жить в одной стране, и определения конституционного базиса, который необходим для этого государства. Асад и его режим будут оказываться от настоящего перехода, но это не так в случае алавитской общины как таковой или в случае большинства населения на контролируемых правительством территориях.

Важные элементы оппозиции будут не принимать саму мысль о разделе власти с представителями жестокого и поставившего себя вне закона режима, но большинство людей на контролируемых оппозицией территориях предпочтут такой вариант продолжению войны. Сведение вместе заслуживающих доверия общественных представителей конечно не положит моментально конец военному противостоянию, но оно могло бы создать базис для нового общественного договора и посредством этого изменить политическую динамику конфликта.

Волькер Пертес