Подводные камни последнего соглашения о перемирии в Сирии
Соглашение о перемирии в Сирии, одобренное резолюцией ООН и вступившее в силу с 30 декабря 2016 года, стало предметом острых дискуссий. Среди главных вопросов на первое место вышли такие, как: насколько это соглашение действенно, способно ли оно открыть дорогу к долгожданному миру в многострадальной Сирии, какие цели и задачи ставят перед собой главные участники сирийского конфликта и в, конечном итоге, какова политическая судьба этого соглашения?
Напомним, что 30 декабря Совет Безопасности ООН единогласно принял проект резолюции о перемирии в Сирии, представленный Россией и Турцией. Также эти страны выступили гарантами принятого решения. Предполагалось, что в конце января 2017 года в столице Казахстана Астане состоятся переговоры по мирному урегулированию конфликта в Сирии, в которых планируется участие России, Турции, Ирана, сирийской власти и части сирийской оппозиции.
Но буквально через считанные дни, 2 января 2017 года, 12 повстанческих организаций, в том числе и Сирийская свободная армия, остановили подготовку к переговорам в Астане, обвинив режим Б. Асада и союзные с ним шиитские вооружённые формирования в неоднократном нарушении режима перемирия. Сюрпризом подобное развитие ситуации не стало. Ещё в октябре 2016 года Б. Асад заявлял, что победа в Алеппо станет лишь отправной точкой для дальнейшей зачистки оставшихся подконтрольных повстанцам областей в провинции Идлиб от «террористов». Президент Сирии учитывает ослабление международной поддержки вооружённой оппозиции и считает, что наступил благоприятный момент для её полного разгрома. Считает он и последние изменения в позиции Турции по сирийскому вопросу, когда Анкара нацелилась не столько на свержение Асада, сколько на блокирование попыток сирийских курдов обрести автономию, а без поддержки из Турции повстанцев на севере ожидает очень тяжёлый период.
Так что нынешнее перемирие, скорее всего, не больше чем временная передышка перед новым этапом ожесточённого противостояния основных противоборствующих сил.
В пользу этой версии говорит и анализ тех главных целей, которые ныне ставит в Сирии и Россия, и Турция, и Иран, и другие внешние и внутренние силы, участвующие в конфликте. Сравнительный анализ этих задач и целей демонстрирует, что практически невозможно найти какой-то взаимоприемлемый формат их согласования.
Россия стремится удержать перемирие, по крайней мере, до тех пор, пока Д. Трамп не станет полновластным хозяином Белого Дома и не приступит к реализации своей ближневосточной политики, в том числе на сирийском направлении. РФ хотелось бы хотя бы формально провести переговоры в Астане и показать, что она очень влиятельный фактор в Ближневосточном регионе.
И здесь мне представляется важно уяснить серьёзные разногласия в стратегических целях в Сирии таких, казалось бы, тесных союзников, как Россия и Иран. РФ предпочитает политическое решение сирийского кризиса, но таким образом, чтобы оно гарантировало в дальнейшем контроль над сирийскими государственными институтами, собственно, сирийской государственной системой. Она очень много инвестировала в эту цель в течение последних лет. Постоянно воспроизводится лозунг, что Россия твёрдо выступает за сохранение сирийской государственности. Иран же видит ключ к решению сирийской проблемы именно в военном аспекте. Именно через военное решение сирийского кризиса Иран рассчитывает на консолидацию и укрепление так называемого «шиитского полумесяца», над созданием которого нынешний тегеранский режим работает уже несколько десятилетий. С помощью «Хезболлы», Корпуса стражей исламской революции, шиитской милиции, наёмников из шиитских областей ряда ближне- и средневосточных стран Иран стремится проложить в Сирии «шиитский коридор», чтобы разрезать суннитское пространство в ряде соседних арабских стран и протянуть «шиитский полумесяц» от Ирана через Ливан, Ирак, Сирию до Голанских высот, выйдя непосредственно на границе с Израилем. Вполне возможно, что таким образом завоёвывается необходимое территориальное пространство для будущей атаки на Израиль. Для решения этой задачи Ирану абсолютно не нужна сильная государственная власть в Сирии и армия. Ему важно сохранить Б. Асада, который считается в Тегеране «сателлитом» Ирана, способным помогать распространению на территории Сирии «шиитского коридора». Россия же абсолютно не заинтересована в том, чтобы полный контроль над Сирией осуществлял даже не Б. Асад, а, скажем, нынешний командир Корпуса стражей исламской революции К. Солеймани. РФ заинтересована в сохранении сирийской государственности под её контролем, что, по мнению В. Путина, гарантирует ему влияние как на ближневосточный вектор международной политики, так и на европейский. Поэтому Иран всё громче заявляет о том, что он не уйдёт из Сирии, даже если и будет принято решение о политическом решении сирийской проблемы. Очень красноречиво заявил о подлинных целях Ирана в Сирии не кто иной, как сам Верховный лидер, аятолла Хаменеи: «Если бы не было иранских солдат, погибших в войне в Сирии, пришлось бы воевать с американскими и сионистскими агентами в Тегеране, Персии, Хорасане и Исфагане». Ясно из этих слов, для чего готовится и затягивается «шиитский полумесяц».
Успех в реализации подписанного 30 декабря соглашения о перемирии также представляется весьма сомнительным и в силу того, что, по крайней мере на сегодня, в Астану официально не приглашены многие влиятельные игроки, в том числе США, Саудовская Аравия, Катар, курды и некоторые другие. Ну ладно, как-то не с руки приглашать, к примеру, представителей «Исламского государства», но как можно себе представить реалистичность возможных решений без США, где официально буквально через неделю вступит в должность новый президент США Д. Трамп, страны, которая активно сотрудничает как с рядом влиятельных повстанческих организаций, так и с курдами. В этом плане особую значимость приобретает связь США с курдами. Они, как уже говорилось, не привлечены к переговорам, хотя, скорее всего, только они способны изгнать боевиков «Исламского государства» из их сирийской «столицы» Раки. Три курдских анклава в Сирии — это 3,5 млн жителей, 60-тысячное боеспособное ополчение. Нравится это В. Путину или Р. Т. Эрдогану, или нет, но в качестве союзников курдов решающую роль будут играть США и новая американская администрация. И несмотря на временные, промежуточные успехи Москвы, многое в Сирии будет зависеть от ближневосточной политики Д. Трампа, а также от того, сумеет ли он, по выражению влиятельной швейцарской газеты «Нойе Цюрхер Цайтунг», «растянуться в политическом шпагате между турками и курдами». И достаточно вспомнить очень жёсткие высказывания избранного президента США по поводу внешнеполитического курса официального Тегерана и о необходимости сосредоточиться в Сирии именно на разгроме «Исламского государства».
Аналитики также прогнозируют резкое обострение отношений между Турцией и Ираном. Турция ни за что не согласится допустить бесконтрольное хозяйничество Ирана в Сирии и всё резче будет требовать ухода Ирана из Сирии. Вскоре после заключения соглашения о перемирии турецкий министр иностранных дел М. Чавушоглу заявил репортёрам: «Все иностранные бойцы должны покинуть Сирию. „Хезболла“ возвратиться в Ливан». Практически Турция сегодня — это единственный гарант перемирия, чётко заявивший о необходимости вывода «Хезболлы» из Сирии. Так что перспективы реализации в жизнь соглашения о перемирии весьма туманны и, скорее всего, следует ожидать нового обострения сирийского кризиса.
Вячеслав Швед
