Кто остановит насилие в Сирии?

Для объяснения эффектов психологического насилия над сирийцами сирийский ученый привел пример во время «Конференции по вопросу о насилии и политики в современном арабском обществе»: «Когда я сказал моей сестре, что она должна найти способ сбежать, она ответила, что не может сдвинуться с места после обезглавливания ее сына».

Большинство ученых, интеллектуалов и журналистов, которые собрались на конференции в Тунисе, впервые работали с темой насилия. Иракцы, ливийцы, алжирцы, палестинцы, египтяне и другие разделяют этот реализм, но никто из них понятия не имеет о монументальных проблемах, ждущих впереди. Даже региональные и международные лидеры Сирии оказались ужасно нечувствительными и, другими словами, их явно не волнует, как их политика вредит простым людям.

Сберечь Асада

С самого начала было ясно: нужно сбросить Асада, чтобы сохранить Сирию, или пожертвовать Сирией ради Асада. Режим выбрал самосохранение и смерть более 100 тыс. сирийцев.

Когда начались затруднения, вмешался Иран и его ливанский союзник Хезболла, чтобы сохранить режим Асада. Погибло еще 100 тыс. Никого это не обеспокоило, никто об этом не пожалел.

Когда и это не остановило гражданскую войну, режим подключил Россию под предлогом: только за счет экономии Асада ИГИЛ может быть истреблен.

Сколько еще сирийцев должно умереть, чтобы стало понятным, что Асад больше не может править Сирией?

Заполнение пустоты

С тех пор, как Обама решил отступить от своей угрозы напасть на сирийский режим после применения им химического оружия, американский президент утверждал, что не вмешиваться было в интересах Сирии.

Но вместо того, чтобы повлиять авторитетом США «на политическое решение, он решил начать долгосрочную кампанию бомбардировок против террористов — 6 тыс. вылетов». ИГИЛ стал алиби для тех, кто вмешивается в дела Сирии.

Сирия, Ирак и весь Ближний Восток вновь появились в качестве ландшафта для возобновления так называемой «войны с терроризмом», возглавляемой США с Асадом, Сиси и Аббади.

Россия увидела свой шанс начать агрессивные действия, чтобы изменить борьбу за Сирию. Москва действует в одностороннем порядке, чтобы сотрудничать с сирийским режимом? Или она с Ираном, чтобы расширить свое влияние в регионе? Или координирует свои действия с Вашингтоном, чтобы проложить путь для политического решения?

Хуже и хуже

Может, Россия принимает военное лидерство для того, чтобы возглавить дипломатический процесс, который соединит ирано-американский разрыв из-за Сирии; процесс, который свергнет Асада, но сохранит режим?

РФ также могла бы пытаться заставить Иран оказать влияние на сирийский режим после подписания ядерной сделки. Наконец, Россия также может воспользоваться безразличием Запада по отношению к Сирии, совместив свои стратегии с Тегераном в поддержку сирийского режима. Такое развитие событий окажется наиболее дорогостоящим для Сирии и сирийцев.

Какой же из этих сценариев наиболее правдоподобный — пока неясно. Но если американские лидеры продолжают играть невинных, европейцы по-прежнему играют в догонялки. Нечестная игра России, несомненно, проложит путь для другой горькой и кровавой главы истории Сирии.

Тунис и Сирия

Понятно, на сегодня нет хороших вариантов для Сирии; сладкое среди всех возможных сценариев горько. Но опыт также показывает, что быстрый и мирный переход, как в Тунисе, оказался наименее дорогостоящим, а затянувшийся и насильственный в Сирии является смертельным и разрушительным.

Действительно, последние пять лет потрясений, как и предыдущие 50 лет диктатуры, научили нас, что, чем кровавее изменения, тем хуже результат, и чем дольше ждать, тем сложнее что-то потом изменить.

Марван Бишара (Marwan Bishara)