Судан: Нубийские горы обагрены кровью

Продолжаем серию публикаций об арабских меньшинствах в разных странах мира и о различных, этнических и религиозных, меньшинствах в странах Арабского мира. На этот раз речь пойдет о нубийцах - отдельном народе со своим языком, который является этническим меньшинством в Судане.

ArabPress

Ахмед Хатир поведал историю о войне, о которой мало кто слышал.

Что касается самого Ахмеда Хатира, когда началась война в июне 2011 года, он смотрел, будучи не в силах сделать что-либо, как суданские солдаты сожгли дом его семьи.

Но вместо того, чтобы взять в руки оружие и присоединиться к повстанцам, он решил присоединиться к группе независимых журналистов, которые работают над тем, чтобы мир обратил внимание на еще один конфликт в Африке.

Эта маленькая группа журналистов-самоучек базируется в Нубийских горах, что на границе между Суданом и новообразованным Южным Суданом. В этом месте бушует конфликт, являющийся отголоском предыдущих региональных войн.

Надеясь на то, что его фотографии побудят к действию, Ахмед сейчас является одним из пяти нубийских репортеров, которые разъезжают по региону и записывают свидетельства тех, кто попал под перекрестный огонь. Они надеются на то, что их работа привлечет мировое внимание к этой трагедии.

Президент Судана Омар аль-Башир и его правительство ведут военную кампанию по принципу "выжженной земли" в отношении собственного народа, терроризируя всех нубийцев по причине присутствия повстанческой Армии Освобождения Суданского Народа (SPLA) в этих краях.

Суданские бомбардировщики в произвольном порядке сжигают деревни, все для того, чтобы изгнать местное население, которое власти подозревают в связях с SPLA. Многие теперь живут в окрестных пещерах, вынужденные оставить свои дома и пребывая в состоянии крайней нужды.

Но это забытая война. Лишь немногие журналисты, кроме местных, побывали в Нубии, и очень мало информации поступает оттуда.

Ахмед и его команда знают, что для проживающих в Нубии людей информация и ее выход во внешний мир могут быть единственной надеждой на выживание. Их цель заключается в том, чтобы не допустить полноценного геноцида в регионе, дабы он не стал еще одним Дарфуром.

С началом нового столетия, геноцид в суданском Дарфуре и совершенные там кровавые преступления отобразились в заголовках материалов СМИ. Иностранные правительства и гуманитарные организации, подталкиваемые к действиям новостными репортажами, сопровождаемыми цифровыми выкладками и изображением смертей и увечий, в конечном счете приняли меры. В регион устремились потоки помощи, эти явления вызвали большое негодование и суданский президент Омар аль-Башир, из-за этого, стал первым действующим главой государства, на арест которого Международный Уголовный Суд выдал ордер.

Но трагедия геноцида не ограничилась лишь этим одним уголком Судана. В соседней провинции Южный Кордофан и частично в Нубийских горах, назревает подобная катастрофа, хотя, похоже, никто не знает о ней. Как это возможно? Это был один из больших вопросов, заставивших нас начать этот проект по созданию документального фильма.

Часть фильма посвящена географии региона. Очень трудно достичь Нубийских гор, одного из наиболее изолированных и бедных уголков планеты. Более того, ООН и всем неправительственным организациям запрещен доступ в этот регион с момента начала войны в 2011 году, по причине того, что суданское правительство не может или не будет гарантировать их безопасность.

Нубийское население отрезано от внешнего мира, поскольку журналистам запрещен въезд на эту территорию правительством аль-Башира, невозможно проехать сюда из Хартума. Единственный альтернативный маршрут, через Южный Судан, также имеет свои препятствия. Наилучшим вариантом является небольшой самолет из столицы, Джубы, летящий в лагерь для беженцев Йида, который расположен на границе с Суданом. Следующий этап - наиболее опасный, -  проезд на грузовике по дороге, которая, как подозревается, служит маршрутом поставок для повстанцев, и поэтому часто подвергается бомбежкам.

Вилл Шерман, мой сопродюсер, побывал в регионе в 2011 году, когда война началась и стал одним из первых журналистов, зафиксировавших происходящее здесь. Самое сильное впечатление на него оказало то, как большая часть насилия была направлена на гражданское население.

Как в Дарфуре, реакцией правительства на восстание стала тотальная война. Воздушные бомбардировки правительственных войск не делали различия между военными и гражданскими объектами. Внушение страха и вынуждение населения покидать свои дома, кажется, являются сознательной частью их стратегии, проводимой под предлогом пресечения поставок мятежникам. Сложно точно узнать, что происходит в коридорах власти в Хартуме, но на местах все это выглядит, в значительной степени, как спонсированный государством терроризм.

Во время своей первой поездки в Нубийские горы, Вилл застрял в городе Кауда на две недели после того как самолет, на котором он прибыл, был подбит.

Случай свел его с основателями NubaReports, местного журналистского проекта. В связи с тем, что никто больше не сообщал о конфликте, их цель заключалась в документировании историй при помощи фото и видеосъемки, с акцентом на кровавых преступлениях, совершенных против гражданского населения, и публикации этих материалов в Интернете.

Во время другой поездки в регион, Вилл встретился снова с членами команды и, будучи опытным журналистом, дал им наставления относительно того, как делать репортажи, снимать и брать интервью.

Вдохновленный добротой и отзывчивостью нубийцев в виду такой смертоносной ситуации, он организовал дальнейшее обучение. Зная, что лишь немногие зарубежные журналисты способны проникнуть в зону конфликта, он желал помочь проекту, дабы дальнейшие репортажи из региона гарантированно продолжали поступать. Это привело к появлению идеи снять документальный фильм, освещающий работу такой замечательной команды журналистов.

Вилл, мой старый друг, впервые связался со мной, дабы посоветоваться относительно одного короткого видеоматериала, который заканчивала готовить команда NubaReports. Я вспомнил классические черно-белые фотографии нубийских борцов, сделанные Джорджем Роджером в 1949 году, но не знал, что война идет на этой земле сейчас. После того, как я увидел эти первые видео кадры и услышал от Вилла о ситуации в регионе и ознакомился с историями репортеров, мы решили объединить усилия в работе над документальным фильмом.

На протяжении 2012 года, конфликт продолжал усугубляться. Одно из главных отличий от ситуации в Дарфуре, однако, заключалось в том, что повстанцы в Нубии были намного более организованными и лучше экипированными для того, чтобы защищать свою землю. Они казались единственным фактором, не позволяющим суданской армии использовать ту же тактику геноцида, которую она применила в Дарфуре.

Для гражданского населения, однако, речь шла не о политике или войне, а о таких насущных вещах, как пища и кров. Земледелие пришло в упадок; люди боялись работать на полях; запасы исчерпались; колодцы не ремонтировались. Страх и лишения гнали сотни тысяч нубийцев со своей земли в лагеря для беженцев в Южном Судане.

Одним из тех беженцев был Ахмед Хатир. Вилл впервые встретил его в лагере Йида, вскоре после того, как Ахмед присоединился к NubaReportsи начала посещать тренинги. Его юмор и личные качества в такой трудной ситуации передавались другим. Он также быстро учился и выработал особый стиль съемок. Его собственная впечатляющая история о выживании в хаосе насилия в Кадуги, столице штата, сделала его хорошим объектом для нашего фильма.

После деликатных переговоров с руководством повстанцев нам удалось получить разрешение на въезд в регион, мы смогли нанять один из немногих доступных автомобилей и выехать из Йиды в сторону границы с Суданом, вместе с нашим бесстрашным водителем Мохаммедом и переводчиком Йасином. Если бы не серьезная история, ради которой мы выехали, то вид нашего автомобиля, продвигающегося по разбитым дорогам, загруженного аппаратурой для съемок, генератором и жестянками с тунцовыми консервами, с болтающимися во все стороны на крыше канистрами с соляркой, при жаре в 50 градусов, мог бы показаться комичным.

Но эта каменистая, грязная дорога к границе с Суданом таила в себе очень реальные опасности. Местные боевики, солдаты армии Южного Судана и воздушные бомбардировки, - все это представляло собой угрозу. Но как только мы пересекли границу и попали в Судан, мы почувствовали смутную уверенность, проезжая через каждый из полудюжины контрольно-пропускных пунктов повстанцев по дороге к компаунду Ахмеда. Все солдаты-повстанцы, которые встречались нам по пути, были знакомы с Ахмедом и его работой и сердечно относились к нам, будучи рады видеть команду иностранных журналистов, прибывшую сюда, дабы поведать миру о том, что происходит в Нубии.

В целом, мы провели две недели с Ахмедом в Нубийских горах. То, что стало для него "нормальным", повергло нас в шок и навсегда оставило свой отпечаток. Я работал в зонах конфликта в Латинской Америке, где я жил, но ничто не могло сравниться с этим. Ужасная жара, бомбардировки, нехватка воды и еды, отрезанность от мира и пребывание вдали от любой вспомогательной инфраструктуры, - все это стало наибольшим испытанием для моего характера, которое мне когда-либо доводилось переживать. Но испытания были смягчены добротой и щедростью, проявленными по отношению к нам нубийцами, где бы мы ни были. Я никогда не забуду женщину, которая ютилась в пещере и настояла на том, чтобы я взял из ее скудных запасов пищи плод баобаба с нежным вкусом.

Когда мы окончательно вернулись в лагерь Йида, чудесным образом будучи целыми и невредимыми, то почти почувствовали стыд. Мы были счастливчиками, которые могли сесть на борт принадлежащего неправительственной организации самолета и вернуться к "цивилизации". Ахмед, его жена Хадиджа и дочь Нидал, а также сотни тысяч нубийцев никогда не будут иметь такой роскоши. Все, что они могут сделать, это продолжать свою борьбу, борясь за выживание и защищая свои права. Для Ахмеда, его личная битва заключается в том, чтобы показать миру, что происходит и спросить почему это продолжается и почему никто не положил конец трагедии, разыгрывающейся в Нубийских горах.

Джон Дикки

Примечание: перейдя по гиперссылке можно просмотреть документальный фильм, о котором идет речь в статье и ознакомиться с подборкой фотографий, сделанных в Нубии. Язык фильма - английский, - Ред.