Сколько еще продержится восточный Алеппо?
Грубые руки Хамзы Абдулджаббара (Hamza Abduljabbar) вытирают пыль с приборной панели его белого микроавтобуса Isuzu. Сгорбленый от десятилетий за рулем, мужчина до сих пор просыпается каждое утро в 6 утра, чтобы проверить автомобиль, окна которого уже давно вылетели от воздушных ударов. Пять лет войны и пять месяцев осады добавили 45-летнему Хамзе еще много лет. Он не работает уже много месяцев.
«Бомбардировка никогда не прекращается, — говорит он. — Бензина нет, поэтому автомобиль просто простаивает».
Правительственные силы при поддержке российской авиации и союзнических ополчений пытаются взять под контроль второй по величине город Сирии. Бомбардировки погубили более 400 мирных жителей и позволили правительству захватить жилищный район Ханано, который может помочь правительственным войскам разделить повстанческий восток на две части.
«Повстанцы не смогли прорвать блокаду и теряют территорию, международное сообщество не смогло отправить помощь, — заявляет Хамза. — Моя семья и я выживаем изо дня в день под бомбами. Нам некуда идти».
Продовольственные пайки ООН закончились 13 ноября, сотрудники гуманитарных организаций говорят, что люди на востоке города находятся «всего за несколько дней» от голода. Продуктов питания на местных рынках не хватает, цены взлетели до небес. «Там нет муки, хлеба. Большинство хлебозаводов были уничтожены, другие стоят закрыты, потому что нет каких-либо поставок», — говорит Самах аль-Ахмад (Samah al-Ahmad), 32-летняямать четверых детей, что которая покидает свой дом в Аль-Ансари, только чтобы купить сахар и сухое молоко.
Соль, которая три недели назад стоила 76 центов за килограмм, теперь стоит около $10. Цена за детское питание — около $10 пакет, хотя всего три недели назад тот же пакет стоил меньше $2. Один килограмм мяса — редкий товар — свыше $40.
В доме Самах нет электричества. В прошлом месяце её муж получил ранение в результате авиаудара, и теперь прикован к постели. «Я не могу пойти в больницу, чтобы получить лекарство, потому что большинство из них были уничтожены… Те, которые по-прежнему функционируют, не имеют даже самых основных лекарственных средств».
Последняя крупная больница в восточном Алеппо была разрушена авиаударом 19 ноября, в результате чего около 275 тыс. людей лишены специализированной медицинской помощи. 30 врачей, которые остаются в городе, работают в подземных сооружениях. Их запасы исчерпались, в том числе антибиотики и донорская кровь.
«Если пострадавший обращается за помощью после взрыва и есть опасения, что поступят пациенты с более серьезными травмами, врачи приберегают анестезию для пациента, который нуждается в ней больше», — говорит Элиза Бейкер (Elise Baker), правозащитник.
По оценкам ООН, в осажденном восточном Алеппо насчитывается около 8000 боевиков, 900 из которых являются членами «Джабат Фатех аль-Шам» —крыло «Аль-Каиды», ранее известной как «Аль-Нусра».
И сирийское правительство, и его российские и иранские покровители понимают, что нападение на местность размером с восточный Алеппо означает долгий и кровавый бой, заявил старший научный сотрудник Фонда Карнеги ближневосточного центра. «Им потребовались годы, чтобы захватить Дараю, —говорит Саих (Sayigh). -Алеппо гораздо больше и гораздо более трудная область для захвата».
Поэтому режим Асада будет применять тактику осады.
Дамаск и Москва обвиняют повстанцев в «удержании гражданских лиц в заложниках», в то время, как повстанцы и гражданские лица в восточном Алеппо заявляют, что гуманитарные коридоры, открытые правительством, не были на самом деле безопасными.
Потеря восточного Алеппо, взятого осадой или военной мощью, будет стоить человеческих жизней и станет главным поражением для сирийской оппозиции, которая тут же превратится в сельских повстанцев, оспариваемых периферию Сирии вместо того, чтобы контролировать основные населенные пункты.
Самах считает, что падение восточного Алеппо является лишь вопросом времени.
«Международное сообщество является свидетелем бойни после бойни… повстанцы теряют районы… это только вопрос времени… Однако мы будем продолжать страдать. Для меня неважно, кто контролирует область, если моя семья обеспечена едой и безопасным местом для жизни».
Дилан Коллинз & Зухир Аль Шимале (Dylan Collins & Zouhir Al Shimale)
