Экологические преступления в Тунисе приобретают угрожающий размах
Изменения климата, бездумное загрязнение отходами и длящаяся уже два года засуха сильно сказываются на ландшафте Туниса.
Арифет Мохаммед стоит среди зыбучих дюн на равнине Джаффара, что на юге Туниса, и глядит на три ружейных патрона, которые находятся у него в руке. Расположенная ближе к столице Ливии, Триполи, чем к Тунису (имеется в виду город Тунис, столица Республики Тунис, - ред.) эта "земля жажды" является местом беззакония в послереволюционный период.
"В нашей стране вообще нет никакого контроля", - говорит Мохаммед, активист, сотрудничающий с природоохранной организацией KulnaTunis, бросая пустые синие и красные гильзы на песок цвета охры. "На птиц эль-хбара и на газелей охотятся варварски - это катастрофа". Компании пользуются слабостью центральной власти в Тунисе и экономическими проблемами страны, они привозят охотников, чтобы те незаконно охотились на газелей и птиц ради выгоды.
В Тунисе существует много зон беззакония, которые также известны под названием "черные точки". В пустынной южной части Туниса, браконьеры охотятся на редкие виды животных, которые номинально находятся под охраной тунисского и международного законодательства, согласно Боннской конвенции о мигрирующих видах. Браконьеры, например, охотятся на дрофу-красотку, которая как рог носорога в Китае, используется для лечения мужской импотенции.
Не жалея денег, в мощных грузовиках "Тойота", снабженные электронными приборами и дорогими ружьями, саудовские охотники приезжают в охотничьи лагеря, в стиле Каддафи, расположенные около Татауана. Подобный охотничий туризм в Пакистане вызвал волну экологических протестов - и дипломатические ноты. Но в Тунисе правительственные агенты, уполномоченные бороться с браконьерством, не имеют оружия и недофинансируются.
"Чиновники не могут пройти 100 километров по пустыне, чтобы посмотреть охотятся там люди или нет", - говорит Мохаммед.
Все еще оправляющаяся после Жасминовой революции 2010 года, эта североафриканская страна является слишком слабой для того, чтобы защитить многие из своих природных ресурсов, - сказал министр по охране окружающей среды Мохаммед Салман на Международной Конференции в связи с Днем Охраны Окружающей Среды в 2013 году. Подчеркивая трудности с переработкой ежегодного потока из 2,2 миллионов тонн отходов, Салман сказал, что квазианархия привела к фактическому распаду регуляции, повлекшему за собой деградацию окружающей среды.
"С момента сооружения гипсовой фабрики в Уэд эль-Гар, там началось масштабное загрязнение", - говорит Мохаммед. 30-ти летний человек был выгнан с работы на мусороперерабатывающем заводе в 2012 году, когда он тайно снял на видео два отдельных экологических преступления (он говорит, что подобное происходит постоянно). Компания убила местные деревья после того как слила неочищенные сточные воды, также не переработанные побочные продукты выбрасывались прямо в канавы. После революции, говорит Мохаммед, компания вообще перестала заботиться о том, что и куда выбрасывается. "Промышленность здесь привела к угасанию местного сельского хозяйства".
Разгневанный, он предоставил видеоматериалы прессе и потерял работу вскоре после этого. Ничего не изменилось на заводе, говорит Мохаммед, сверкая глазами, кроме того, что он был уволен оттуда.
Осажденные острова: смерть от сетей и соли
К северу от Татауана, на побережье широкого и мелкого средиземноморского залива Габес, другие пользуются ослаблением центральной власти. Архипелаг Керкенна, наивысшая точка которого составляет 13 метров над уровнем моря, постепенно уходит под воду - уровень воды поднимается каждый год на три миллиметра - и все же, строительство продолжается.
Указывая на один за другим проекты на побережье острова, морской биолог Морси Фекхи говорит, что нормальный строительный кодекс запрещает возведение построек в непосредственной близости от поднимающегося уровня моря, это нельзя так нагло игнорировать.
"Керкенна очень уязвима к поднятию уровня моря", - говорит Фекхи. "Земля и море почти на одном уровне. Когда начинается шторм, морская вода проникает в эти дома".
На протяжении зимы, средиземноморские сизигийные приливы заливают большую часть острова, покрывая землю солью, которая губительна для большинства экосистем. Фекхи, позади которого лежат почерневшие упавшие пальмовые стволы, указывает на береговую линию Керкенны и описывает как море наступает на тонущий остров.
Зафиксированное двухмиллиметровое поднятие в 1990-х удвоилось, говорит он, и даже еще большая скорость поднятия уровня моря прогнозируется для этого прибрежного острова, одного из сотен в Средиземном море, которым грозит повышение уровня моря. Межправительственная Комиссия по Изменениям Климата прогнозирует, что поднятие уровня моря затопит большую часть острова к 2050-му году.
"Согласно климатическим моделям, Керкенна будет разделена на два островка", - говорит Фекхи.
Покуда строители игнорируют природоохранные нормы на берегу, рыболовецкие и перевозящие грузы компании игнорируют соответствующие нормы на море.
"В море есть заметные изменения", - говорит Азаиз Моэнес, 45-летний житель Керкенны, который провел последнее десятилетие занимаясь ловлей рыбы в заливе Габес. Он только что закончил вытягивать на берег свою лодку в порту Керакен после того, как целый день бороздил воды залива. Он говорит, что с каждым годом улов становится все меньше. "Море переживает кризис. Оно страдает, и может быть через пару лет в нем не будет рыбы, мы будем видеть рыб только по телевизору".
В отличие от традиционных на Керкенне шарфия, - ловушек для прибрежной рыбы, сделанных из пальмовых ветвей с листьями, коммерческий придонный лов рыбы траулерами, который используется международными рыболовецкими компаниями в Средиземном море, усилил озабоченность проблемами окружающей среды - это даже привело к разрыву подводной связи Туниса с WorldWideWeb15 ноября 2013 года. Моэнес осуждает эту промышленную рыболовецкую практику и говорит что именно она привела к сокращению, по его оценкам, примерно на половину косяков рыбы у побережья Керкенны - но не все жители Керкенны выступают против этой практики.
Когда правительство страны приняло в январе закон, призванный остановить практику придонной рыбной ловли траулерами, разгневанные рыбаки на три дня заблокировали остров.
Придонный лов рыбы траулерами наносит большой ущерб морским экосистемам, - огромные сети тянутся по дну моря, - вред этого метода подтвержден в отчете Организации по Пище и Сельскому Хозяйству при ООН. Это приводит не только к уменьшению косяков рыбы, но и вызывает эрозию берегов по причине искоренения растений, стабилизирующих морское дно, - об этом говорит исследование научного журнала Natureза 2012 год.
Эрозия угрожает все больше берегам Керкенны, что усугубляется изменениями климата, незаконным промышленным ловом рыбы и строительством, как говорит Фекхи. Увеличение температуры морской воды также приводит к интродукции новых видов рыб в прибрежные водные экосистемы. Эта, вызванная климатическими изменениями инвазия уничтожила морскую траву, которая умеряла средиземноморские приливы и отливы.
"Для меня море - это целый мир, но для тех, кто живет на Керкенне, оно стало чем-то вроде фантома - оно не служит для них больше кормильцем", - говорит Фекхи, стоя на верху Бурдж Лахсайер, римской крепости, которая постепенно уходит под воду, а морские волны лижут прибрежные утесы у его ног. "Сегодня оно может дать вам хороший улов, но завтра оно может обрушиться на ваш дом".
Остров сегодня и в будущем: яблоки, отбросы и марабуты
Придонный лов является общемировым явлением, которое угрожает популяциям рыб от Чили до Исландии. Промышленный чрезмерный вылов рыбы породил на черном рынке использование лазеек в природоохранном законодательстве, что позволяет насыщать рынки по всему миру, согласно отчету Международного Консорциума Журналистов, Занимающихся Расследованиями, который был назван "Разграбление морей". В Тунисе, пустые сети рыбаков Керкенны служат всего лишь еще одним признаком возрастающего повреждения экосистем.
Керкенна, как и соседний остров в заливе Габес, Джерба, сильно зависят от материка в плане поставок продуктов питания, воды и электроэнергии, - оба острова находятся в загрязненном, трансформирующемся море. Засуха вызвала повышение цен на воду, корм для животных и продукты питания, также она усилила опустынивание, деградацию почв, истощение водоносного горизонта и эрозию.
Некогда остров Джерба был процветающим центром сельского хозяйства. Теперь, он является одним из главных туристических районов страны. Однако, то, чем он был и чем он есть сейчас, скоро уйдет в небытие. Некогда цветущий, зеленый остров сейчас зажат в стычке между капиталом и климатом - он изнывает от недостатка дождей, перенасыщен гостиницами, ему грозит поднятие уровня моря и он гниет от неочищенных сточных вод и незаконных мусорных свалок.
Джерба связана с материком старой римской дорогой и паромной переправой. Стоимость перевозки влияет на цены на все на острове - включая мусор. Смотря на дешевый мусор, компании, занимающиеся его переработкой, покупают землю у местных земледельцев, которые отчаялись и обеднели в связи с плохими послереволюционными экономическими условиями. Эти сельскохозяйственные угодья обращены в нерегулируемые и незаконные мусорные свалки.
Будучи прославлена своей нетронутой красотой как остров лотофагов в греческой легенде об Одиссее, Джерба сейчас покрыта местами утилизации отходов.
"Джерба на моей памяти и то, что я вижу сейчас, - это совершенно разные вещи. Это уже не тот дух", - говорит Рабия Уэрими, учительница местной школы. "Я помню как Джерба была вся покрыта зеленью. В каждом доме был колодец. Сегодня же колодцы уже не дают воду. Они стали ямами для мусора".
Уэрими держит в руке маленькое желто-красное яблоко местного сорта, характерного для северного побережья Джербы. Осталось очень мало яблонь, говорит она, земли, на которых располагались сады, отошли под свалки и гостиничные комплексы, когда воды не стало.
Многие островитяне чувствуют прямую угрозу от такого быстрого разрушения окружающей среды. На протяжении десятилетий, власть бывшего диктатора отдавала предпочтение экономическому развитию в ущерб охране окружающей среды и жители Джербы сейчас зажаты проблемами в виде устоявшейся и интенсивной индустрии туризма, поднятия уровня моря и повышения среднегодовой температуры и засухи.
Изменения климата сказалось на Джербе: дождя не было уже два года, а наступающее море постепенно поглощает берег.
"На Джербе у нас больше нет времен года. Есть только лето и оно задерживается", - говорит Уэрими, описывая климатическое изменение, которое является наиболее видимым в виду двухлетней засухи в южной части Туниса - которая простирается, грубо говоря, от алжирской границы на западе до залива Габес на востоке. Мертвые оливковые деревья, с засохшими золотистыми листьями и сморщенными плодами, стоят в качестве свидетельства нехватки дождей в этом регионе.
"Три метра за последние три года - эти пальмы почти искоренены", - говорит Мохаммед Бужурба, 66 лет, указывая на переплетение пальмовых корней, обнажившихся в результате прибрежной эрозии на берегу последней из оставшихся на Джербе лагун, Лалла Хазрия. Вспоминая историю, как 17 водных мотоциклов с туристами катались здесь, Бужурба говорит, что не только море размывает побережье, но и стойки.
"Море здесь разрушило гробницы марабутов", - говорит Бужурба. Старые кирпичи этих гробниц суфийских святых средневековья валяются ниже линии прибоя, а вскрывшиеся останки марабута покрыты опавшими листьями деревьев, которые растут около лагуны.
Адель Бен Дали видел как было разрушено большинство прибрежных гробниц на Джербе, поскольку он переехал на остров тридцать лет тому назад. В некоторых местах море продвинулось на 20-30 метров. А то, что не разрушило Средиземное море, добивают туристические курорты.
"Из богатства нашей культуры мы сделали слабость нашей страны", - говорит Дали, оглядываясь на сломанные скалы, обрывающиеся в море. "Гробницы были построены для того, чтобы защитить остров от захватчиков. Некто мог заниматься дозором на них и предупреждать людей о приближении кораблей".
Стоя на руинах бывшего прибрежного отеля, Дали задается вопросом о будущем острова, который страдает от изменений климата и нерегулируемой деградации окружающей среды.
"Кто теперь защитит остров?" - вопрошает Дали.
С. Мак-Нейл и Разван Аддала
