Ферас Файяд: «Я никогда не думал, что работа кинорежиссером может поставить мою жизнь под угрозу»
Режиссёр документального фильма «Последний человек в Алеппо» Ферас Файяд (Feras Fayyad) рассказывает об американской и российской пропаганде, которая пытается скрыть правду о событиях в Сирии.
4 марта в Лос-Анджелесе состоялась церемония вручения премии «Оскар». Мой фильм «Последний человек в Алеппо» был одним из номинантов на лучший документальный фильм. Он был снят во время осады Алеппо в 2015–2016 годах, когда режим Асада боролся за контроль над городом с помощью своего союзника России. В течение этого времени жители не получали продуктов питания и лекарств, а российские военные самолеты постоянно сбрасывали бомбы. Истинный сюжет фильма — люди в Алеппо, небольшая группа добровольцев-спасателей с организации гражданской обороны «Белые каски». Лента — это дневник войны, увиденный глазами обычных людей, которые подвергаются бомбардировкам, спасают живых и пытаются вернуть мертвых. Это также рассказ о надежде и вере в человеческие ценности.
На премии «Оскар» я с нетерпением ожидал встречи с двумя людьми, которые очень важны для фильма: Махмудом Аль Хаттаром (Mahmoud Al Hattar), одним из спасателей «Белых касок», и моим продюсером Каримом Абидом (Kareem Abeed).
Но встреча так и не произошла. Мы узнали, что сирийское правительство отвергло просьбу Махмуда о получении паспорта. Власти также назначили визовое интервью Карема за два дня до церемонии. Затем 20 февраля правительство США отклонило прошение в визе Карема в соответствии с правилами запрета Трампа на въезд из Сирии и семи других стран.
Ограничение в передвижении Махмуда и Карема — это один из способов, с помощью которых режим Асада может заставить замолчать свидетелей истории. Это, по сути, запрет на свободу выражения. Поскольку фильм фиксирует результаты российских авиаударов, РФ ведет кампанию дезинформации, чтобы дискредитировать фильм и его создателей.
Когда в 2016 году мы выпустили короткий ролик о «Белых касках», их назвали террористами. Вскоре после премьеры «Последнего человека в Алеппо» на кинофестивале в Сандэнсе в 2017 году, против фильма началась пропагандистская кампания, которая усиливается с тех пор, как в январе его номинировали на «Оскар». Российское государственное информационное агентство «Спутник» опубликовало статьи, в которых фильм называют пропагандистским, финансируемым Западом и инструментом рекрутинга для «Аль-Каиды». В Facebook и Twitter мне приходили сообщения, в которых меня называли сторонником терроризма и лжецом.
Нет ничего нового в авторитарных режимах, использующих пропагандистскую тактику, психологическую войну и физические угрозы, чтобы заставить замолчать художников, которые их критикуют или изображают так, как им не нравится. Социальные медиа стали очень эффективным и очень опасным оружием в их арсенале. А атаки происходят не только в соцсетях. У меня были некоторые напряженные, пугающие встречи лицом к лицу.
Когда я показывал фильм на кинофестивале в Палм-Спрингсе, женщина обвинила меня в шпионаже за ФБР или ЦРУ и фальсификации новостей. Когда я был в Далласе, русский мужчина завел со мной разговор. Когда он понял, что я режиссер фильма, он стал враждебным, сказав: «Я не могу поверить в твою историю». Тогда я сказал ему: «Я сириец и я видел, как российские самолеты сбрасывали бомбы. Но мой фильм не о россиянах, он для жителей Алеппо».
Тоже самое случилось с американскими властями. Когда я летел из Лос-Анджелеса в Турцию, чтобы работать над своим следующим фильмом, меня остановили сотрудники иммиграционной службы. Они заявили: «Как мы можем знать, что люди в этом фильме настоящие?»
Теперь, как никогда, для художников важно поддерживать друг друга, бороться за правду. Когда людям запрещают приезжать на «Оскар», рассказывать свои истории, общаться с другими людьми — это угроза свободе выражения мнения, которой нужно противостоять.
