Коротко о ситуации с пандемией коронавируса в Сирии
23 марта министр здравоохранения Сирии подтвердил первый случай заболевания коронавирусом в стране. На сегодняшний день глобальная база данных, которую ведет Университет Джона Хопкинса в Балтиморе, насчитывает в общей сложности пять случаев заболевания.
«В Идлибе люди страдают от войны, а не от вируса», — сказала жительница Идлиба, Мона (Mona).
Моне 24 года, и она живет со своим мужем в городе Идлиб, последнем крупном городе страны, контролируемом боевиками-исламистами.
На данный момент все обсуждают тему коронавируса. Однако жители Сирии «думают, что вирус не может быть хуже, чем то что они уже пережили».
Мона следит за новостями и количество заболевших во всем мире пугает ее. «Если коронавирус распространяется в Идлибе, это конец. У нас почти не осталось больниц. Все их разбомбили».
Действительно, 23 марта неправительственная организация Международный комитет спасения (IRC) предупредила именно об этом сценарии, отметив, что в прошлом году было совершено 85 нападений на больницы Идлиба.
По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), в период с 2016 по 2019 годы в Сирии было совершено 494 нападения на медицинские учреждения. Почти 70% — 337 нападений — произошло на северо-западе страны, где находится Идлиб. Большинство больниц, которые все еще работают, не в состоянии удовлетворить существующие потребности, а тем более возможную пандемию COVID-19.
Доктор Самее Каддур (Sameeh Qaddour) и его коллеги из больницы Акрабат пытаются сделать невозможное возможным: спасение жизней на войне практически без лекарств и с острой нехваткой персонала. «Раньше у нас был дефицит медицинской помощи, поэтому вы можете себе представить, что произойдет, если коронавирус продолжит распространяться», — написал Каддур.
Маски были еще в наличии; перчаток не было. В клинике, которая находится примерно в 40 километрах к северу от Идлиба, в непосредственной близости от турецкой границы, также не было тестовых наборов. В больнице имеется более 80 коек, в том числе две кровати для интенсивной терапии.
«По факту нам нужно будет выбрать пациента с лучшими шансами на выживание. Это может звучать неэтично, но у нас нет другого выбора», — добавил доктор.
