Россия: Неготовность внести вклад в помощь сирийским беженцам

На фоне весомого участия России в военной составляющей конфликта в Сирии российский вклад в поддержку людей, вынужденных покинуть свои дома из-за этой войны до сих пор остается в пределах статистической погрешности, заявила сегодня Хьюман Райтс Вотч. Предстоящие встречи на высоком уровне, посвященные глобальному кризису с беженцами, должны послужить для России толчком к тому, чтобы соразмерно своим возможностям взять на себя часть бремени заботы о беженцах, считает международная правозащитная организация.

19 сентября 2016 г. пройдет пленарное заседание Генеральной Ассамблеи ООН высокого уровня, посвященное перемещению больших групп беженцев и мигрантов, а на следующий день – на полях 71-й сессии Генассамблеи – саммит по вопросу глобального кризиса с беженцами.

Помимо прочего, Россия должна устранить серьезные недостатки в национальной системе предоставления убежища, препятствующие получению большинством сирийских беженцев на ее территории той защиты, которая предусмотрена международным правом. С 2011 г. Россия не выделила сирийским беженцам ни одного места на размещение, и российские официальные лица заявляют, что вопрос приема сирийских беженцев на ее территории «неактуален».

«Россия активно участвует в сирийском конфликте, но до сих пор почти ничего сделала, чтобы помочь тем 11 миллионам людей, которых эта воина лишила крова и источников к существованию, - говорит Билл Фрелик, директор программы Хьюман Райтс Вотч по правам беженцев. – У России есть немалые ресурсы, но пока она не демонстрирует готовности задействовать их».

Международное объединение гуманитарных организаций Oxfam Internationalобнародовало «оценку справедливой доли» применительно к гуманитарным операциям в связи с Сирией в последние годы. Основываясь, среди прочего, на размере валового национального дохода, там пришли к выводу, что доля России в гуманитарных расходах должна составлять примерно $717 миллионов. При этом реальный российский вклад оценен Oxfam всего в 1% от справедливой доли, что является самым низким показателем для 32 обследованных стран-доноров.

Хьюман Райтс Вотч неоднократно документировала в ходе сирийского конфликта удары при поддержке российских сил, при которых создавалась угроза для гражданского населения. В рамках совместных операций российских сил с сирийскими правительственными силами наносились удары по больницам и школам, применялись запрещенные многими странами кассетные боеприпасы и имели место запрещенное применение зажигательного оружия и  другие неизбирательные нападения. В конце июля Москва объявила о намерении вместе с сирийскими правительственными силами открыть три гуманитарных коридора для выхода гражданского населения из блокированной восточной части Алеппо, однако к судьбе уже перемещенного населения Россия относится едва ли не с полным безразличием.

Российские официальные лица отвергают необходимость делать больше для помощи беженцам, ссылаясь на то, что Россия и так проходит свою часть пути, «помогая правительству [Сирии] бороться с террористическими группировками». В Москвеисходят из того, что бремя кризиса с сирийскими беженцами должны нести те государства, политика которых привела к войне, - не признавая того факта, что Россия стала участником этого конфликта.

О нежелании России вносить соразмерный вклад в глобальные усилия свидетельствует формат ее участия в помощи сирийским беженцам. Россия не была представлена на лондонской конференции доноров в феврале 2016 г., на которой 45 стран обещаливыделить 6 млрд. долл. США в 2016 г. и 6,1 млрд. долл. – в 2017 – 2020 гг. Вместо этого, по данным Управления ООН по координации гуманитарных вопросов, Россия внесла или обещала внести по запросам ООН на помощь жертвам сирийского кризиса 6,8 млн. долл. США, что составляет 0,1% от общего объема внесенных на сегодняшний день взносов и 0,09% - от всей запрошенной ООН на этот год суммы.

Такие скромные взносы обычны для России в контексте гуманитарных запросов ООН с 2012 г. (в среднем, это 0,4% от общего объема внесенных средств и 0,3% от всей запрашиваемой суммы). В некоторые годы Россия оказывала двустороннюю или другую помощь, не связанную прямо с запросами со стороны ООН, однако ее объемы (от 860 тыс. до 1 млн. долл. США) были не настолько велики, чтобы компенсировать более чем скромное участие по линии ООН.

По подсчетам Oxfam International, справедливая доля России по приему беженцев исходя из объема экономики должна была бы составить 33 536 человек на конец 2016 г. На обращение Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев ранее в этом году Россия не выделила сирийским беженцам ни одного места на размещение, ограничившись лишь выделением 278 бюджетных мест для студентов из Сирии.

Сирийцы, которым удается добраться до России, в подавляющем большинстве не могут получить реальную защиту из-за серьезных изъянов в российской системе предоставления убежища. В связи с этим в феврале этого года Хьюман Райтс Вотчобратилась к правительству Норвегии с настоятельным призывом полноценно рассматривать ходатайства выходцев из Сирии, если те попали в Норвегию через Россию.

По данным российских миграционных властей, в России находятся около 12 тыс. сирийцев, включая тех, у кого есть действующая студенческая или рабочая виза, и тех, кто приехал в Россию еще до начала конфликта. Однако с 2011 г. по апрель 2016 г. только двум был предоставлен статус беженца, и еще около 1 300 человек получили временное убежище. Еще около 2 тыс. человек так или иначе устроились на законных основаниях, остальные остаются вне правового поля.

«Российское правительство с готовностью посылает в Сирию свои войска, но когда речь заходит об усилении гуманитарного реагирования – не хочет брать на себя ответственность за помощь людям, вынужденным бежать из-за военных действий - говорит Билл Фрелик. – Россия может и должна нарастить свой вклад в решение этих проблем и помочь в обеспечении сирийским беженцам и вынужденным переселенцам достойных и безопасных условий жизни».