Драма с беженцами в Средиземном море: притупившиеся ощущения
Когда турецкий фотокорреспондент Нилюфер Демир (Nilüfer Demir) в сентябре 2015 года опубликовала снимки погибшего мальчика-беженца по имени Алан Курди (Alan Kurdi), эти фотографии произвели неизгладимое впечатление не только на людей по всему миру, но на какой-то момент даже на политиков. Так, канадский министр по вопросам миграции прервал свою предвыборную кампанию и созвал антикризисное совещание, Дэвид Кэмерон обещал, что Великобритания будет принимать больше беженцев из Сирии, а тогдашний премьер-министр Турции Ахмет Давутоглу (Ahmet Davutoglu) призвал европейцев к более активному сотрудничеству в вопросах миграционной политики.
Теперь же организация Sea-Watch опубликовала очень похожее фото. На нем изображен спасатель в лодке в Средиземном море, держащий на руках утонувшего ребенка. Но, в отличие от прошлого лета, это фото не вызвало никакого возмущения среди общественности. Ни один сколько-нибудь видный политик не высказался по этому поводу. А СМИ если и уделили этому хоть какое-то внимание, то совсем немного.
Изображение утонувшего Алана Курди стало символом провала европейцев в отношении беженцев. Новое же фото несет другой месседж: европейцы привыкли к тому, что вблизи их границ гибнут люди. Дети, тонущие в Средиземном море, сирийцы, по которым стреляют турецкие пограничники, целые семьи, голодающие в лагерях беженцев в Греции — все это теперь в лучшем случае заставляет людей лишь устало вздыхать.
За последние 15 лет при попытке бежать в Европу, по разным оценкам, погибло не менее 30 тысяч человек. Некоторое время ЕС хотя бы делал вид, что переживает по поводу этой катастрофы. Когда в октябре 2013 года у берегов Лампедузы утонули около 400 беженцев, на этот итальянский остров прилетели председатели Европейского парламента и Европейской комиссии и встретились с выжившими в той катастрофе. Этот же «спектакль» повторился после аналогичного происшествия в апреле, когда число погибших составило около 800. «Нынешний статус-кво больше не является опцией», — заявил председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер и объявил о предстоящей реформе европейского законодательства в области приема беженцев.
Массовая гибель людей воспринимается как «издержка»
Однако теперь ни о каком символизме даже речи нет. По данным Управления ООН по делам беженцев, лишь за последнюю неделю случилось три морские аварии, при которых погибли около 700 беженцев. За первые пять месяцев этого года число жертв достигло 2400. Однако кроме правозащитных организаций по этому поводу больше никто не переживает. По крайней мере, среди европейских политиков.
Чувства европейцев притупились. Многомесячные дебаты по поводу засилья беженцев и лимита на их прием, одни и те же изображения множества людей перед заборами, отделяющими их от территории ЕС, и агрессивные выступления правых сил заставили жителей Европейского Союза забыть о всяком сострадании беженцам.
Массовая гибель людей на границах ЕС воспринимается теперь как некая «издержка» в сложившейся ситуации. Но аварии лодок с беженцами на борту являются не трагическими случайностями, а, в первую очередь, результатом европейской миграционной политики. Страны ЕС за последние годы постепенно укрепили свои границы, и теперь людям, желающим получить статус беженца, сначала необходимо добраться до территории ЕС. В силу изоляционистской политики Брюсселя это стало практически невозможным. Одной из немногих возможностей добраться до Европы стала для беженцев переправа через Средиземное море на утлых суденышках из Ливии.
Миграционный кризис, разразившийся в прошлом году, заставил многих сомневаться в эффективности нынешней системы. Люди задаются вопросом, почему беженцам приходится совершать преступления, чтобы получить возможность запросить убежище в Европе. Они больше не согласны с ситуацией, когда правительство Германии обещает бороться с причинами, заставляющих беженцев становиться таковыми, но в то же самое время вооружает диктаторские режимы, как, например, в Судане.
Однако соглашение по беженцам с Турцией и установка заграждений на Балканах привели к тому, что в Европу попадает все меньше людей. Теперь беженцы остались со своими проблемами там, где это желательно для ЕС: как можно дальше.
